Феодальный иммунитет термин в истории

Феодальный иммунитет

Вообще само понятие иммунитета и связанных сним правовых реалий принадлежит еще Римской империи — от лат. immunitas (свобода от munitas — повинностей). Такой свободой наделялись, во-первых, императорские поместья, а во-вторых, поместья-виллы частных лиц, тем или иным образом снискавших себе особые привилегии по императорскому указу. В эпоху варварских королевств (до становления в них собственных принципов правового регулирования отношения собственности) франки, германцы приобретали себе иммунитетный статус тем, что (1) становились владельцами бывших римских поместий, ранее обладавших иммунитетными привилегиями, (2) получали от короны в собственность или в держание бывшие королевские (императорские) поместья, (3) получали заново специальные привилегии, иногда связанные не только со свободой от повинностей финансового порядка. Поскольку финансово-податная система была в значительной степени унаследована от империи, то прежние иммунитетные привилегии просто вписывались в новый административный режим.

С самого начала более широким стал иммунитет церковных владений. Церковь признавалась вправе освобождать своих приверженцев, служащих и подвластных от финансовых и натуральных повинностей в пользу государства, осуществлять в отношении них судебную власть и общее управление их делами. Такие права не касались воинской обязанности, обязанности нести сторожевую службу и участвовать в постройке мостов. Все судебные штрафы, полагавшиеся за те или иные провинности, шли в распоряжение иммуниста — монастырю, вотчиннику и т. п.

Иммунитет мог иметь или всеобщее значение, или касаться только конкретных привилегий или определенных сторон вотчинных прав. Так, в Германии вошло в практику пожалование иммунисту частичного королевского банна, т. е. доли королевских полномочий в отношении конкретного владения или группы владений: охотничьих, рыночных, судебных. Такое право осуществлять в свою пользу сборы и права, шедшие ранее в королевскую казну, способствовало обогащению иммуниста и возрастанию его значения в подчиненной округе. С иммунитетными правами приобреталась, по сути, полноценная власть над округой, которая как бы сливалась с персональным владением, вотчиной.

Внешнее содержание иммунитета состояло в том, что, передав исполнение тех или иных функций вотчиннику, верховная власть запрещала своим местным агентам, управителям, вмешиваться в осуществление этих полномочий и, по существу, выводила из-под их контроля часть территории. «Мы постановляем, — гласила одна из типичных иммунитетных грамот меровингской эпохи, — чтобы ни одно государственное должностное лицо не позволяло себе вступать в эти земли… Мы воспрещаем вам, наши уполномоченные, вступать в эти владения». Иммунитет оформлялся обычно двумя грамотами, издававшимися «для мира и порядка» (Эдикт Хлотаря, 614 г.). Одна грамота выдавалась иммунисту, причем считалось, что это — привилегия строго личная и ее переход по наследству составляет предмет для последующих правовых решений и специального узаконения (хотя могли быть и изначально «вечные» иммунитеты). Другая направлялась в адрес местных управителей, с тем чтобы реально сократитьих полномочия — в позднейших королевствах обычно это было предписание графу, причем с конкретным перечислением тех прав, которые он более не имеет возможности осуществлять на землях иммуниста: «Ты не должен больше вступать в пределы данного владения, не будешь разбирать их тяжбы, ни взымать судебные пени, ни собирать налоги, каковы бы они ни были, ни производить реквизиции; ты не будешь там более пользоваться правом крова и продовольствия [т. е. постоя в домах], ни прибегать к принудительным мерам по отношению к кому бы тони было, ни требовать военного сбора…»

Иммунитет был своего рода подразумеваемым договором: королевская власть отказывалась от осуществления ею государственных полномочий в пользу иммуниста, а тот как бы брал на себя все государственные дела, повинности и обязанности с этой территории. По-видимому, и выгоды были взаимными, ибо все это находилось строго в рамках наличной служебной и государственной иерархии. Иммунитеты выдавались всегда только по личной просьбе и только крупным землевладельцам. Корона отказывалась только от пользования своими правами, но вовсе не прекращала действия самих этих прав на той или другой территории. Выдача иммунитета подразумевала, что между короной и владельцем установились особые отношения взаимного признания прав и обязанностей, верховенства и подчиненности. Эти отношения строго личного свойства получили название сюзеренитета-вассалитета.

Следующая глава >

Характеристика[править | править код]

Слово «феодализм» (первоначально, термин судебной практики) использовалось английскими юристами XVII века как обозначение типа собственности. Как общественно-политический термин его употреблял Буленвилье и вслед за ним Монтескьё. Представление о феодализме как об этапе социально-экономической истории человечества, соответствовавшего в Европе Средневековью, развивается во французской историографии начала XIX века, прежде всего у Гизо.

По отношению к Руси концепцию феодализма впервые применил Н. А. Полевой в своей «Истории русского народа» (т. 1—6, 1829—1833). В дальнейшем Н. П. Павловым-Сильванским была предпринята попытка обосновать концепцию «русского феодализма».

В марксизме феодализм рассматривался в качестве одной из общественно-экономических формаций, более высокой по сравнению с рабовладением. Философ А. Д. Майданский указывает, что формации не выводились Марксом, а лишь констатировались как эмпирические данные[1], а само «понятие экономической формации остаётся у Маркса наполовину эмпирическим (об этом свидетельствует хотя бы то, что в разных работах он упоминает разное число формаций)»[2].

В XX веке различные исторические школы выдвигали разные концепции феодализма; некоторые вообще не использовали этот термин.

При феодальных отношениях владельцы земель (феодалы) выстроены в иерархическую лестницу: нижестоящий (вассал) получает за службу земельный надел (лен, феод или фьеф) и зависимых крестьян у вышестоящего (сеньора). Во главе стоит монарх, но его власть обычно значительно ослаблена по сравнению с полномочиями крупных сеньоров, которые, в свою очередь, не имеют абсолютной власти над всеми землевладельцами, стоящими ниже их (принцип «вассал моего вассала — не мой вассал», действовавший во многих государствах континентальной Европы).

Производителем материальных благ при феодализме был зависимый крестьянин, который в отличие от раба и наёмного рабочего, сам вёл хозяйство, причём во многом вполне самостоятельно, то есть был хозяином. Крестьянин был собственником двора, основных средств производства. Он выступал и собственником земли, но был подчинённым собственником, тогда как феодал — верховным собственником. Верховный собственник земли — всегда одновременно верховный собственник личностей подчинённых собственников земли, а тем самым и их рабочей силы. Здесь, как и в случае с рабством, существует внеэкономическая зависимость эксплуатируемого от эксплуататора, но только не полная, а верховная. Поэтому крестьянин в отличие от раба — собственник своей личности и рабочей силы, но не полный, а подчинённый. Таким образом, расщеплённой была не только собственность на землю, но и на личность работников.

Феодализм в западной Европе, по ряду концепций, стал устанавливаться ещё в V веке нашей эры в поздней Римской империи. Отличительными чертами феодализма в Западной Европе были высокая степень политической децентрализации, дуализм светской и духовной властей, специфика европейского города как центра ремесла и торговли, раннее развитие горизонтальных общественных структур, публичного частного права. Затем, в Средние века, он стал господствовать в Европе вплоть до буржуазных революций. На смену феодальному строю пришел капиталистический.

В экономической области при феодализме землевладельцы и землепользователи резко различаются между собой и противопоставляются друг другу: собственность и пользование дробятся, и не только последнее, но и первая приобретают условный (ограниченный) характер.

В области политического строя при феодализме замечается упадок государственного единства и ослабление централизующей верховной власти: территория государства дробится на части и государственные прерогативы распадаются, переходя в руки владельцев этих частей (феодальная раздробленность); землевладельцы становятся «государями». При господстве феодальных начал борьба сильнее союза, сила — важнее права: жизнь гораздо больше подчиняется нравам, чем учреждениям, личной или групповой инициативе — чем общему закону, который заменяется устными, местными, очень шаткими обычаями. В такую эпоху война является не только единственной действительной формой охраны договоров и прав, но и могучим средством закрепления привилегий, достигнутых их нарушением, препятствием для выработки её твердых, постоянных юридических и государственных норм. Верховная политическая власть стала во время феодализма предметом частной собственности; «частные войны» между сеньорами заняли место вооруженных столкновений между нациями. Каждый благородный сеньор обладал «правом войны» и мог вести войну с любым другим, кроме своего ближайшего сеньора.

Наконец, в области отношений личности к государству и личностей между собой также устанавливается преобладание частноправовых (вместо публично-правовых) принципов и начала индивидуального договора — вместо общего закона[3].

Происхождение феодализма[править | править код]

Происхождение феодализма связано с распадом родо-племенного строя, последней стадией которого была так называемая военная демократия. Воины дружин вождей получали во владение земли с крестьянами (особенно при завоеваниях) и становились, таким образом, феодалами. Феодалами становилась и племенная знать.

Развитию феодализма на территориях бывшей Западной Римской империи способствовало также наличие там латифундий, работавшие в которых рабы наделялись земельными участками и превращались в колонов[3].

Феодализм вне Западной Европы[править | править код]

Существуют разные мнения о том, были ли феодальные отношения (в классическом понимании) вне Западной Европы (можно ли рассматривать те политико-экономические отношения как феодальные). Марк Блок считал феодализм преимущественно, если не исключительно, западноевропейским феноменом, сложившимся в результате специфических исторических условий и выделял следующие черты европейского феодализма[4]: зависимость крестьян; наличие института феода, то есть вознаграждение за службу землей; вассальные отношения в воинском сословии и превосходство сословия воинов-рыцарей; отсутствие централизованной власти; одновременное существование в ослабленном виде государства и родственных отношений.

Главные аспекты критики концепции феодализма как универсальной стадии развития общества заключаются в том, что в большинстве обществ неевропейского ареала отсутствовали такие системно-важные элементы как крупное частное землевладение, крепостное право, иммунитеты служилого сословия. Марк Блок решительно возражал против отождествления общественного строя с экономическим:

Привычка, укоренившаяся даже у историков, стремится смешать самым досадным образом два выражения: «феодальная система» и «сеньориальная система». Это целиком произвольное уподобление комплекса отношений, характерных для господства военной аристократии, типу зависимости крестьян, который полностью отличается по своей природе и, вдобавок, сложился намного раньше, продолжался дольше и был гораздо более распространен во всем мире.

Марк Блок считал, что феодальными в точном смысле этого слова первоначально были лишь Франция, западная Германия и северная Италия, а в дальнейшем ими стали Англия и южная Италия. К этому центральному ядру примыкали области в той или иной степени феодализированные — северо-западная Испания и Саксония. За этими пределами феодализм в Европе не существовал — не были феодальными ни скандинавские страны, ни Ирландия, ни Балканский полуостров, ни Центральная и Восточная Европа[5].

Советский историк Арон Гуревич также считал феодализм характерным только для Западной Европы[6]. По его мнению, причиной возникновения феодализма стало столкновение позднеантичной цивилизации с варварским элементом, проникшим на её территорию в ходе Великого переселения народов, и последующего взаимодействия этих начал в специфических географических, климатических и демографических обстоятельствах Западной Европы.

По мнению П. Н. Милюкова, родовые черты феодального строя повсеместно одни и те же: смешение политического и частного господства сильного, политического и частного подчинения слабого. Но рядом с этими общими чертами существуют частные, дающие «индивидуальную физиономию» феодальному строю данной местности. В видовом смысле феодализмом называется именно «индивидуальная физиономия» данного строя в Западной Европе — и в этом смысле русский вариант того же строя не должен быть называем этим термином, если мы хотим избежать путаницы понятий.

Коренная черта западного феодализма — зависимость «по земле». Однако как землевладелец древнерусский боярин не подчинялся государю той территории, где находится его свободный земельный участок. Он входил в зависимость как слуга и сам выбирал государя, которому хотел служить; переходя к другому князю, он не терял земельной собственности и не получал новой.

Служебные отношения «по земле» впервые установились в древней Руси в сфере земель, раздаваемых государем под специальным условием службы, так называемых «служних земель». Служилое землевладение Московской Руси XVI—XVII веков является очень близким подобием византийской пронии и мусульманского иктаха[3].

Особенно схожим с европейским феодализмом был социальный строй Японии. Нитобэ Инадзо писал[7]:

Каждого при знакомстве с западной историей поражает повсеместное распространение феодальной системы на все государства Западной Европы. Это бросается в глаза только благодаря тому, что западная история известна лучше, хотя феодализм ни в коей мере не ограничивается только Западной Европой. Он существовал в Скандинавии, в странах Центральной Европы и в России. Та же система была в древнем Египте, Абиссинии, на Мадагаскаре и в Мексике… Феодальный строй Франции, Испании, Англии и Германии был поразительно похож на японский… Даже время становления феодализма совпадает. Принято считать, что европейский феодализм возник в IX в., после крушения Каролингской империи. В XI в. норманны принесли его в Англию. Через три века он достиг скандинавских стран. Удивительно, насколько эти даты совпадают с нашими.

С другой стороны, Ф. Моулдер показала, что Япония в XVII — первой половине XIX веках по всем своим основным чертам была сходна с «имперским» Китаем того же времени и качественно отличалась от феодальных государств Западной Европы[8].

Падение феодализма[править | править код]

История постепенного падения феодализма охватывает собой конец Средних веков и все Новое время до середины XIX века, когда под влиянием революций 1848 г. окончательно пало на западе Европы крепостное состояние крестьян.

Из двух сторон феодализма — политической и социальной — большую живучесть проявила вторая: после того как новое государство сокрушило политическую мощь феодальных сеньоров, общественное устройство долго продолжало оставаться феодальным и даже в эпоху полного развития абсолютной монархии (XVI—XVIII века) социальный феодализм сохранял всю свою силу.

Процесс падения политического феодализма заключался в постепенном объединении страны под властью одного государя, в отделении суверенитета от землевладения и в замене вассальной связи отношениями подданства. Благодаря этому процессу король переставал быть «первым между равными», превращаясь в единого носителя верховной власти в стране, а сеньоры вместе со всеми остальными жителями страны становились подданными государя, хотя и привилегированными.

Эта привилегированность высшего сословия (дворянства), была одним из остатков того социального могущества, которое принадлежало этому элементу средневекового общества. Утратив суверенные права в своих землях, потеряв даже значение самостоятельной политической силы, дворянство удержало за собой целый ряд прав по отношению к крестьянской массе и к государству. Землевладение очень долго сохраняло феодальный характер: земли делились на дворянские и крестьянские; и те, и другие представляли собой условную собственность, сразу зависевшую от двух лиц — dominus directus и dominus utilis; крестьянские участки были обложены в пользу сеньоров разными оброками и повинностями. Долго сохранялась и юридическая зависимость крестьян от дворян — собственников земли, так как последним принадлежала вотчинная полиция и юстиция, а во многих странах крестьяне находились в крепостном состоянии.

С освобождением городов, превращавшихся иногда в самостоятельные общины с республиканским строем, рядом с прежними феодальными сеньориями явились новые, так сказать, коллективные сеньории, оказавшие громадное разлагающее влияние на феодализм. В городах ранее всего исчезли все формы прежнего феодального быта. Там, где феодальные дворяне входили в состав городских общин, они должны были подчиняться новым порядкам, устанавливавшимся в городах, и делались простыми (хотя и привилегированными) гражданами, а переселение в город крестьянина сопровождалось для него освобождением от крепостной зависимости («городской воздух делает свободным»). Таким образом, в городе не было ни вассалитета, ни крепостничества. В городе же ранее всего произошло отделение верховной власти от обладания землей. Впервые в городах же был нанесен удар и принципу феодального землевладения, так как каждый домовладелец был полным собственником того участка земли, на котором был построен его дом. Наконец, в основе экономического развития городов лежали торговля и промышленность; рядом с землевладением как основой самостоятельного и даже властного положения в обществе заняло место обладание движимым имуществом. Феодальное хозяйство было натуральным; в городах стало развиваться денежное хозяйство, которое мало-помалу стало проникать и в села и подтачивать там сами основы феодального быта. Город, делаясь экономическим центром целого округа, постепенно разрушал хозяйственную обособленность феодальных сеньорий и тем самым подрывал один из устоев феодализма. Словом, все то новое в политической и экономической жизни, что по существу противоречило всему феодальному строю и быту, шло из городов. Здесь же сформировался тот общественный класс, буржуазия, который главным образом и вел вполне сознательную и всегда почти более или менее успешную борьбу с феодализмом. Борьба буржуазии с дворянством — одна из важнейших сторон социальной истории Запада со второй половины Средних веков до XIX века[3].

См. также[править | править код]

Неофеодализм

Примечания[править | править код]

↑ Майданский А. Д. Логика исторической теории Маркса: реформация формаций // Журнал «Логос», 2 (2011), с. 112—149.
↑ Майданский А. Д. Логика и феноменология всемирной истории // Журнал ΣΝ ΑΡΧΗ, 5 (2008), с. 146—169.
↑ 1 2 3 4 Гревс И. М, Кареев Н. И., Милюков П. Н., Любавский М. К., Новодворский В. В., Петрушевский Д. М., Ясинский А. Н. Феодализм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
↑ Блок М. Феодальное общество. — М.: Издательство имени Сабашниковых, 2003. — с.434. ISBN 5-8242-0086-6
↑ Семёнов Ю. И. «Переход от первобытного общества к классовому: пути и варианты развития. Часть 2»
↑ История истории: Сага о средневековом человеке. nplus1.ru. Дата обращения 2 марта 2016.
↑ Кирквуд К. П. Ренессанс в Японии. Культурный обзор семнадцатого столетия. — М.: Наука, 1988. — 303 с.
↑ Семёнов Ю. И. «Переход от первобытного общества к классовому: пути и варианты развития. Часть 2»

Литература[править | править код]

Андерсон П. Переходы от античности к феодализму = Passages from Antiquity to Feodalism / Пер. с англ. Артём Смирнов. — М.: Территория будущего, 2007. — 288 с. — (Университетская библиотека Александра Погорельского). — 1000 экз. — ISBN 5-91129-045-6.
Блок М. Феодальное общество. — М.: Издательство имени Сабашниковых, 2003. — 504 с. — 4000 экз. ISBN 5-8242-0086-6
Горский А. А. О «феодализме»: «русском» и не только. // Средние века. — Вып. 69 (4). — М., 2008. — С. 9-26
Гревс И. М, Кареев Н. И., Милюков П. Н., Любавский М. К., Новодворский В. В., Петрушевский Д. М., Ясинский А. Н. Феодализм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Илюшечкин В. П. Теория стадийного развития общества. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. — 406 с. — 700 экз.
Павлов-Сильванский Н. П. Феодализм в России. М.: Издательство «Наука», 1988. ISBN 5-02-008914-1
Феодальный способ производства // Семёнов Ю. И. Введение во всемирную историю. Выпуск III. История цивилизованного общества (XXX в. до н. э. — XX в. н. э.) Учебное пособие. М.: МФТИ, 2001. — 208 с.

Источник