Иммунитет как юридическая категория
Юридическая природа иммунитета достаточно сложна и неоднозначна. Трактовка иммунитета нередко зависит от принадлежности к различным отраслям права, отличающимся друг от друга предметом и методом правового регулирования, отраслевыми принципами и функциями, характером юридической ответственности.
Так, в международном праве иммунитет понимается как невозможность применения законов какого-либо государства к иностранному государству. Данное определение базируется на теории суверенного иммунитета государства, в основу которой положен принцип невозможности распространения юрисдикции одного государства в отношении другого в силу суверенного равенства государств. Обладателем иммунитета, таким образом, является непосредственно само государство, а от иммунитета государства в свою очередь производна неприкосновенность его органов, имущества, собственности. К примеру, неприкосновенность дипломатического представительства, его помещений, архивов, средств передвижения и т. д. объясняется принадлежностью этих объектов к аккредитирующему государству.
Государство делегирует также право на неприкосновенность соответствующим своим представителям, но в тоже время, в случае необходимости, может и лишить их такого права.
В конституционном (государственном) праве иммунитет выступает в качестве одной из многочисленных гарантий обеспечения стабильности в обществе и предсказуемости политических процессов. Например, депутатский иммунитет, являющийся непременным атрибутом представительного строя, отображает собой следствие того положения, которое парламент занимает в системе государственных учреждений и той политической и социальной среды, в какой приходится действовать его членам. Иммунитет депутатов всегда виндицировался парламентом ради беспрепятственного осуществления им своих функций, поэтому вполне справедливо, что положения ст. 98 Конституции РФ о неприкосновенности депутатов рассматриваются как необходимость конституционной защиты специального статуса парламентария как члена федерального представительного и законодательного органа.
В уголовно-процессуальном законодательстве иммунитет может быть определен как освобождение от определенных процессуальных обязанностей и ответственности.
В уголовном процессе наличие иммунитета заключается в установлении особых процедур привлечения некоторых субъектов к уголовной ответственности, применения мер государственного принуждения, освобождения от некоторых процессуальных обязанностей.
Суть таких исключений состоит в том, что УПК РФ установлен единый и обязательный для судов, органов прокуратуры и предварительного следствия порядок производства по уголовным делам. В тоже время существуют нормы, предусматривающие иной порядок проведения целого ряда процессуальных действий. УПК РФ 2002г. в отличие от УПК РСФСР 1960 г. (со всеми изменениями и дополнениями), содержит нормы, касающиеся изъятий из общих правил уголовного судопроизводства — глава 52 «Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц». Данной главой и некоторыми статьями других глав УПК РФ (ч. 4 ст. 31 — подсудность уголовного дела; ч. 3 ст. 56 — право на свидетельский иммунитет; ч. 5 ст. 114 — временное отстранение от должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации; п. «б» ч. 2 ст. 151 — подследственность) регламентирован особый порядок уголовного судопроизводства в отношении определенной категории лиц, которым Конституцией, действующими на момент принятия УПК РФ федеральными конституционными законами и федеральными законами установлена неприкосновенность.
Однако, несмотря на всю специфику в понимании иммунитета, общим является его восприятие в качестве средства, позволяющее субъектам, занимающим особое положение в межгосударственных, государственных и общественных отношениях не подчиняться некоторым общим законам.
Иногда понятие иммунитет сужают, связывая его исключительно с должностным положением, предполагающим наличие иммунитета.
Между тем правовой иммунитет далеко не всегда устанавливается только для определенного круга лиц в силу занимаемой ими должности. Ведь существует же свидетельский иммунитет, в соответствии с которым никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом» (ч. 1 ст. 51 Конституции РФ). В данной норме речь идет об общественных защитниках обвиняемого, адвокатах, священнослужителях и других гражданах, которые никаких соответствующих должностей, связанных с иммунитетом, не занимают.
В отличие от лиц, обладающих должностным иммунитетом, члены избирательных комиссий с правом решающего голоса, члены комиссий по проведению референдума, народные заседатели, присяжные заседатели и арбитражные заседатели призываются к выполнению особых функций по содействию в решении государственных задач не в силу должностного положения, а особых общественных обязанностей. В силу данного обстоятельства иммунитеты указанных лиц, думается, могут быть условно обозначены как иммунитеты общественных представителей. Тем самым иммунитет предстает в виде правового преимущества, а наделение им происходит с учетом той роли, которою они играют в государстве и обществе. Принимается во внимание важность выполняемой ими работы, необходимость укрепления независимости этих лиц, недопущение незаконного и необоснованного применения к ним мер государственного принуждения.
Наделение определенных субъектов преимуществами неизбежно ставит проблему соотношения иммунитета с принципом правового равенства.
В литературе по обозначенному вопросу имеется два противоположных подхода. Одни авторы полагают, что иммунитеты закрепляют неравенство, которое проявляется, в частности, при решении вопроса о привлечении таких лиц к юридической ответственности. И такое положение, по их мнению, является социально вредным. Так, по мнению К. Ф. Гуценко, круг лиц, пользующихся иммунитетами в уголовном процессе «сравнительно широк и имеет тенденцию, вопреки ст. 19 Конституции РФ, провозглашающей равенство всех перед законом и судам, к дальнейшему расширению» [1, с. 45].
Другие, напротив, считают, что иммунитеты не нарушают принцип правового равенства, поскольку последний характеризует общий статус гражданина и не учитывает различий в юридическом положении субъектов правоотношений. В частности, есть авторы занимающие позицию, что часть положений, содержащих нормы об иммунитете… является отступление от конституционного принципа равенства всех граждан перед законом и судом.
Как отмечает М. В. Баглай, «содержание равенства и равноправия предполагает отсутствие неузаконенных привилегий», этот принцип вовсе не означает, что право вообще не может устанавливать льгот и привилегий [3, с. 73]. То есть конституционный принцип равенства — это общее правило, составной частью которого могут быть юридические исключения. Ведь зачастую участниками правоотношений становятся субъекты, обладающие одновременно как общим, так и, например, профессиональным (должностным) статусом. Поэтому законодатель может, исходя из теории функциональной необходимости, предусматривать для них определенные привилегии. В частности, устанавливать исключения из общего порядка судопроизводства для некоторых субъектов (Президента, депутатов, судей, прокуроров и т. д.) в зависимости от реализуемых ими полномочий, защищаемого интереса и других факторов. Такое правовое явление, как иммунитет, представляет собой привилегию, обеспечивающую правовую безопасность и самостоятельность этих должностных лиц [2, 127].
Говоря об иммунитете, как об отступлении от принципа равноправия, надо исходить из точки зрения, что всякий принцип — это общее правило с исключениями, которые выступают не в роли изъятия из принципов, а в качестве необходимой составной части его содержания.
Государство может устанавливать исключения из общего порядка судопроизводства для определенных субъектов в зависимости от выполняемых функций, защищаемого интереса и некоторых других обстоятельств. Главное, — чтобы такие исключения соответствовали критериям справедливости правовой нормы, состоящими в научной обоснованности, истинности отображений требований закономерного развития общества, учет непосредственных и более отдаленных целей. Так, например, иммунитет судьи является средством правовой защиты носителей судебной власти в целях обеспечения эффективного отправления правосудия.
Литература:
- Уголовный процесс / Под ред. К. Ф. Гуценко 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Зерцало, 2005. 736 с.
- Малько А. В. Суменков С. Ю. Привилегии и иммунитеты как особые правовые исключения. Пенза: ИИЦ ПГУ, 2005. 189 с.
- Баглай М. В. Учебник для вузов. — 3-е изд., изм. и доп. — М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА • М), 2002. 800 с.
- Исламова С. Х. Структура и содержание информационного мировоззрения как компонента информационной культуры личности [Текст] // Актуальные вопросы современной педагогики: материалы X Междунар. науч. конф. (г. Самара, март 2017 г.). — Самара: ООО «Издательство АСГАРД», 2017. — С. 134–136. — URL https://moluch.ru/conf/ped/archive/212/11952/ (дата обращения: 06.10.2019).
Основные термины (генерируются автоматически): иммунитет, РФ, Конституция РФ, свидетельский иммунитет, уголовный процесс, государственное принуждение, должностное положение, общее правило, правовое равенство, юридическая ответственность.
Начиная с момента возникновения до настоящего времени государства являются основными субъектами и творцами международного права. Современное международное право, по своей сути, считается- правом межгосударственным1. Приведенный тезис Б . А. Ушакова, оправдан, однако нуждается в уточнении. В частности, на сегодняшний день нормы- международного права регулируют взаимоотношения не только между государствами, но и между иными субъектами: международными организациями; миссиями; институциями. Все названные субъекты международного права ведут переговоры, проводят брифинги, заключают различные договоры и соглашения. В ходе своей деятельности они должны быть не только представлены управомоченными органами и конкретными лицами, но и обладать определенными правовыми иммунитетами. Право на иммунитет участников международных отношений обусловлено потребностью в беспрепятственной реализации ими своей деятельности и в решении поставленных перед ними задач, решаемых в сфере правового пространства государства пребывания.
Правовой иммунитет субъектов международного права регулируется многочисленными международными конвенциями2, соглашениями и договорами, заключенными с государством пребывания3. Однако это не означает, что их иммунитеты не регулируются положениями общего международного права. Его нормативную основу составляет дипломатическое и консульское право . При этом главным субъектом правового иммунитета в международных отношениях выступает государство. Иммунитет органов государства, имущества и собственности является производным от государственного иммунитета. На 83 пример, иммунитет дипломатических и консульских представительств, их помещений, архивов, средств передвижения обосновывается принадлежностью этих объектов к аккредитующему государству.
Учитывая вышеизложенное, более детально остановимся на иммунитете государства — ключевого субъекта международного права и выделим иные международно-правовые иммунитеты, существующие как следствие государственного иммунитета.
Государства издавна участвовали в международных торговых, культурных и иных связях. Полагаем, что развитие представлений об иммунитете государства складывалось по двум основным направлениям.
Первое направление появилось в глубокой древности и прослеживалось до Средних веков. Общая норма об иммунитете государства продолжительный исторический период представляла собой норму посольского права. Это означает, что он был направлен на деятельность постоянных дипломатических представительств в иностранных государствах и их сотрудников. Иммунитет посла и его свиты воспринимался как иммунитет иностранного суверена (по-современному — государства).
Второе направление шло параллельно, хотя и начиналось от рабовладельческого строя. Оно характеризуется пониманием государственного иммунитета как освобождения от податей и повинностей, распространяемое на земли, конкретные территории, даруемое сословиям, а иногда и целым общинам. Обоснованием такого толкования иммунитета государства являются правовые памятники периода правления римского императора Гонория, который положил начало его пониманию как привилегии, которая проявляется в освобождении от общей юрисдикции1.
С появлением первых форм феодального, а затем, и буржуазного государства происходит некое слияние обозначенных направлений понимания государственного иммунитета. Это обусловлено следующими причинами. Во-первых, государственный иммунитет по-прежнему просматривается как освобождение от податей и повинностей владений короля и других привилегированных лиц, особенно духовенства. Во-вторых, имеет место восприятие имму 84 нитета государства как неподверженность представителей власти иностранного суверена какому-либо воздействию. Такое понимание иммунитета обусловлено развитием посольского права.
Осуществление государством контактов с другими суверенами в феодальный период развития государства и права опосредовалось связями между монархами. Вся государственная власть концентрировалась в руках монарха, личность которого отождествлялась с его государством1. Государственный иммунитет стал пониматься не только как изъятие, предоставляемое определенным территориям в структуре государства, но и как освобождение одного государства от юрисдикции другого. Историческим свидетельством этому служат труды италь-янского юриста Бартолуса , который одним из первых выделил в своих работах феномен иммунитета государства не только де-юре, но и терминологически.
Таким образом, определить точную дату появления понятия «иммунитет государства» весьма затруднительно. Зарождение общей международно-правовой нормы об иммунитете государства проходило в период рабовладельческого общества до феодального периода развития государства. Формой проявления государственного иммунитета считалось освобождение от повинностей отдельных территориальных единиц, а также неподверженность послов одного государства власти иного суверена. Появление термина «иммунитет государства» в той форме, какой мы представляем ее сейчас, произошло значительно позже.
В современной юридической литературе содержатся многочисленные подходы к пониманию иммунитета государства. Наиболее распространенной, является позиция ученых, полагающих, что иммунитет государства это основополагающий принцип международного права, вытекающий из начала государственного суверенитета. В силу равенства всех государств, одно государство не молсет осуществлять власть в отношении другого государства — «par in parem поп habet imperium» («равный не имеет власти над равным») .
Среди ученых, занимающихся исследованиями в области международного права, юридическая природа иммунитета государства также обосновывается через его суверенитет. Л. А. Лунц утверждает, что иммунитеты государства «…вытекают из общепризнанного начала международного публичного права -из начала суверенитета государств»1. Я. Броунли занимает аналогичную позицию, полагая, что иммунитет государства по своей сущности обусловлен суверенитетом. Автор даже настаивает на правильности формулировки «суверенный иммунитет»2.
Советская международно-правовая; наука также твердо придерживалась воззрения на иммунитет как на следствие суверенитета государств, их незави-симости и равноправия . При этом глубокий смысл сущности иммунитета заключается в неподчинении одного государства другому. Именно в таком взгляде содержится особенность советской правовой школы на иммунитет государства.
Виднейший представитель советской юриспруденции М. М. Богуславский подчеркивает, что иммунитет состоит в неподчинении одного суверенного государства действию законодательства другого государства4. Автор акцентирует внимание на категоричной невозможности гражданско-правовых обязательств суверена, подлежать действию иностранного закона, если не имеется прямого, ясно выраженного согласия на это со стороны государства.
Близкими по содержанию являются точки зрения некоторых зарубежных авторов. В частности, французский юрист Л. Каваре определяет природу иммунитета государства невозможностью для судов одного государства рассматривать поданные в них иски на другое государство5. Н. А. Мариан Грин, ученый из Британии, разумеет сущность иммунитета государства в предоставлении его «…одним государством через свои суды другому государству, в отношении которого имеется намерение возбудить производство по делу в суде, наложить арест на его имущество или приступить к исполнению судебного решения» .
Подобное понимание сущности иммунитета государства зарубежными авторами связано с особенностями англосаксонской правовой системы. Как известно, основным источником права данной правовой семьи выступает судеб 86 ный прецедент. Это дает основание полагать, что развитие представлений об иммунитете государства как принципе международного права, его закрепления в законодательных актах формировались не только в ходе теоретического осмысления учеными, но и в ходе его судебного толкования и последующего обобщения судебных решений. Высказанный тезис подтверждается доводами ряда отечественных и зарубежных авторов. «Суды государств, — правильно утверждает И. И. Лукашук, — сыграли важную роль в формировании норм об иммунитете»1. Аналогично высказываются и зарубежные исследователи. В частности, Э. Єюи подчеркивает, что «…вопрос об иммунитете государств является классическим примером формирования-международно-правовой нормы судебной практикой государств»2.
Вопрос о соотношении понятий «иммунитет» и «правовая неприкосновенность» представляется достаточно сложным и дискуссионным.
Если рассматривать их в качестве общеправовых категорий, то более объемным, широким понятием выступает неприкосновенность.
«Неприкосновенность — это состояние защищенности от каких бы то ни было посягательств со стороны. Его содержание зависит прежде всего от объекта, применительно к которому оно используется… Однако независимо от объекта, к которому она применяется, неприкосновенность — установленный Конституцией РФ, другими законодательными актами, а также нормами международного права и международными договорами Российской Федерации запрет совершать какие-либо действия вопреки воле государства или отдельных лиц. Отступления от этого запрета возможны только в случаях, установленных законом, или на основании судебного решения» [1, с. 9].
Право на неприкосновенность включает в себя предусмотренные Конституцией право на жизнь, достоинство личности, на свободу и личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища.
«Применительно к населению— совершенно справедливо писал О. Е. Кутафин,— неприкосновенность выступает прежде всего в качестве гарантии свободы личности, ее автономии, самоопределения, защиты человека от любого вмешательства в сферу личной свободы. …Абсолютно естественным является то, что перечисленные выше права характеризуют общий (конституционный) статус субъектов. «Проведение юридической дифференциации на стадии общего (конституционного) статуса явилось бы причиной его дестабилизации, неопределенности. Базовый характер подобного статуса делает недопустимым установление каких-либо изъятий, дополнений» [1, с. 10–11]
Лица, занимающие особое положение в государстве и обладающие в данной связи специальным статусом, обладают гораздо более высокой степенью неприкосновенности [2, с. 105–126].
Правовая неприкосновенность таких субъектов выступает в виде гарантий, создающих качественно иной, по сравнению с общим, уровень неприкосновенности. Так, специальная неприкосновенность судей дополняет их общегражданскую неприкосновенность (ст. 22, 23, 25 Конституции РФ). Например, ограничение свободы гражданина путем заключения его под стражу допускается на основании судебного решения. В отношении же судьи, наделенного неприкосновенностью, такое решение подлежит исполнению ещё и с согласия соответствующей квалификационной коллегии судей.
В этой связи можно согласиться с мнением, что неприкосновенность выступает либо как право, либо как право-привилегия. Правом неприкосновенность выступает всегда, когда она распространяется на все население страны, правом-привилегией — когда она касается лишь отдельных групп населения (депутатов, разного рода должностных лиц, дипломатов и т. п.).
Поэтому не совсем уместными выглядят неоднократно предпринимаемые попытки сблизить неприкосновенность, относящуюся к населению, с неприкосновенностью представителей власти.
По-видимому, причина подобного сближения или отождествление понятий коренится в термине «неприкосновенность. Но более внимательное рассмотрение этого вопроса приводит к другим выводам.
В историческом плане депутатский иммунитет возник значительно раньше неприкосновенности личности.
Но главное различие кроется в социальном назначении данных институтов. Ведь термин «неприкосновенность» относится здесь к разным субъектам общественных отношений. В одном случае речь идет о неприкосновенности индивидуума, в другом — члена народного представительства. Правом неприкосновенности личности обеспечивается личная безопасность отдельных лиц. Право депутатской неприкосновенности предназначено для иных целей. Его назначение, состоит в том, «чтобы гарантировать бесперебойную работу и полную независимость парламента. Иммунитет установлен в интересах парламента, а не в личных интересах его членов.
Тем самым, «понятие депутатской неприкосновенности шире понятия неприкосновенности «обычной» личности. Причем не только потому, что эта неприкосновенность предполагает более существенные гарантии, но и потому, что депутатская неприкосновенность включает не только собственно неприкосновенность, но также и безответственность, т. е. освобождение депутата от ответственности за целый ряд действий, объем и характер которых устанавливается законодательством. Такое понимание неприкосновенности можно отнести также к различным должностным лицам, пользующимся неприкосновенностью» [1, с. 17].
Вместе с тем, в отечественной правовой литературе не сложилось единой точки зрения на соотношение понятий «иммунитет» и «правовая неприкосновенность» при восприятии их в качестве особых исключений, устанавливающих дополнительные права и освобождающие от обязанностей при реализации правосудия и привлечении к ответственности.
По нашему мнению, депутатская неприкосновенность «в собственном смысле слова охватывает лишь часть иммунитетов».
Правовая неприкосновенность выступает в виде дополнительных гарантий и преимуществ в случаях привлечения к юридической ответственности и выполнения связанных с ней процессуальных обязанностей. По большей части эти гарантии относятся к сфере уголовного и административного судопроизводства. Правовая неприкосновенность отдельных категорий должностных лиц закрепляется в нормативных актах и освобождает этих лиц от применения к ним прежде всего норм административной и уголовной ответственности». Подобное положение обусловлено возможностью применения достаточно жестких санкций при наступлении уголовной или административной ответственности, а также влекущие ограничения прав и свобод личности процессуальных обязанностей.
Уголовный процесс образует область широкого и интенсивного применения мер государственного принуждения. В уголовно-процессуальной науке сложилось справедливое мнение, что к таким мерам относятся целиком и полностью отдельные следственные действия — выемки, обыски, освидетельствования, получение образцов для сравнительного исследования, помещение в медицинское учреждение и т. п. — поскольку они носят объективно принудительный характер. Тем самым эти меры влекут реальное ограничение личных прав и свобод граждан и более всего права на свободу и личную неприкосновенность. Тоже можно сказать и о мерах принуждения административного права — доставлении, задержании, досмотре, приводе (ст.ст. 27.2, 27.3, 27.7, 27.15 КоАП РФ), а также административном аресте и выдворении (ст.ст. 3.9, 3.10 КоАП).
Учитывая, что «государственно-принудительная форма реализации юридической ответственности немыслима без процессуальной формы осуществления» [3, с. 51], можно сделать вывод, что правовая неприкосновенность — чисто процессуальный институт. Иного, как думается и не может быть, т. к. особый порядок судопроизводства, наряду с общим, всегда выражается в процессуальных нормах.
Правовая неприкосновенность не представляет собой монолитного образования. В силу специфики регулируемых отношений она делится на институт уголовного процесса и институт административного права. Каждый из них следует рассматривать как сложный правовой институт, содержащий в своей структуре несколько субинститутов [4, с. 40]. Например, таковыми служат, субинституты задержания, ареста, возбуждения уголовного дела, иные особенности порядка производства конкретных процессуальных действий в отношении лиц, обладающих соответствующими исключительными правами.
Таким образом, правовая неприкосновенность есть многоступенчатое объединение процессуальных субинститутов, нормы которых регулируют особый (усложненный) порядок уголовного (или административного) судопроизводства, выражающийся в установлении специальных гарантий и юридических преимуществ для отдельных категорий российских и иностранных граждан.
Возвращаясь к проблеме соотношения иммунитета и правовой неприкосновенности, прежде всего надо отметить, что иммунитет, как уже сказано выше, комплексная правовая категория, в которой процессуальные нормы производны, вторичны. Конечно, без процедурно-процессуальных форм, нормы материального права перестают быть регулятором общественных отношений и ограничивают диапазон своего воздействия лишь уровнем правовой информации о должном в правовом регулировании. Правовая неприкосновенность, как процессуальная составляющая иммунитета, как раз и обеспечивает прямой выход на непосредственное, рабочее регулирование. В этом и заключается диалектическое единство иммунитета и неприкосновенности, не означающей, однако, их полного тождества.
Литература:
1. Кутафин О. Е. Неприкосновенность в конституционном праве России. М.: Юристъ, 2002. 407 с.
2. Малько А. В., Суменков С. Ю. Привилегии и иммунитеты как особые правовые исключения. Пенза: ИИЦ ПГУ, 2005. 180 с.
3. Мироненко М. Б. Принципы юридической ответственности. Тольятти: Волж. ун-т им. В. Н. Татищева, 2001. 202 с.
4. Киримова Е. А. Правовой институт: понятие и виды / под ред. Сенякина И. Н.; Саратов: СГАП, 2000. 54 с.
Основные термины (генерируются автоматически): правовая неприкосновенность, неприкосновенность, депутатская неприкосновенность, Конституция РФ, неприкосновенность личности, юридическая ответственность, уголовный процесс, судебное решение, личная неприкосновенность, лицо.