Иммунитет от юрисдикции означает

Дипломатический агент, согласно ст. 31 Венской конвенции, пользуется иммунитетом от уголовной, гражданской и административной юрисдикции государства пребывания.

Это положение содержится также в национальном законодательстве ряда государств. Например. Положение о дипломатических и консульских представительствах иностранных государств на территории СССР 1966 г. гласит, что глава дипломатического представительства и члены дипломатического персонала представительства пользуются иммунитетом от уголовной, гражданской и административной юрисдикции Союза ССР и союзных республик, кроме тех случаев, когда на это имеется ясно выраженное согласие аккредитующего государства (ст. 13) (14).

Изъятие дипломатического агента из уголовной юрисдикции является полным, т.е. иностранный дипломат не может быть привлечен к уголовной ответственности и подвергнут уголовному наказанию судами страны пребывания.

Что касается иммунитета от гражданской и административной юрисдикции, то здесь имеются исключения. К дипломату в принципе не может быть предъявлен гражданский иск, за исключением встречного иска и случаев, когда дипломат в качестве частного лица владеет недвижимым имуществом, находящимся на территории государства пребывания, или занимается промышленным или коммерческим предпринимательством (ст. 31) (15).

Указанные выше абсолютный иммунитет дипломата от уголовной юрисдикции не означает, что дипломат может не считаться с местными законами. Если, например, он совершит уголовно наказуемое деяние, его объявят персоной «нон грата» и предложат покинуть страну пребывания. Кроме того, следует помнить, что иммунитет дипломатического агента от юрисдикции государства пребывания не освобождает его от юрисдикции аккредитующего государства.

Дипломатический сотрудник представительства не гарантирован от автомобильной катастрофы, в результате которой может быть причинен материальный ущерб гражданину (гражданам) государства пребывания. Материальный ущерб может быть нанесен также дипломатом, членами его семьи владельцу дома, квартире, мебели, которые он арендует. Во всех таких случаях возникает материальная ответственность дипломата. Хотя судебный иск в силу иммунитета от гражданской юрисдикции предъявить дипломату не могут, такие требования могут быть предъявлены по дипломатическим каналам. Поэтому компенсация ущерба — дело чести дипломата. Часть ущерба дипломат может покрыть за счет страхования своего транспорта в страховых компаниях от всех видов риска.

Освобождение от уголовной, гражданской и административной юрисдикции государства пребывания не означает, что дипломаты всегда остаются безнаказанными в случае совершения ими различных правонарушений. Существуют две возможности обеспечить реальное наказание дипломатов.

Одна из них предусматривается в п. 4 ст. 31 Конвенции: «Иммунитет дипломатического агента от юрисдикции государства пребывания не освобождает его от юрисдикции аккредитующего государства».

Таким образом, дипломат, совершивший правонарушение, может быть привлечен к ответственности в аккредитующем государстве по ходатайству государства пребывания либо отдельных лиц. Хотя возможность возбуждения судебных дел в аккредитующем государстве издавна общепризнанна в международном праве, в действительности этот способ воздействия на иностранных дипломатов недостаточно эффективен, и прецедентов подобного рода весьма немного (16).

Универсальному применению рассматриваемой возможности препятствует тот факт, что результативность обращений в судебные органы аккредитующего государства определяется состоянием политических отношений между этим государством и государством пребывания (17).

Остаются безнаказанными правонарушения, совершенные дипломатами по уполномочию аккредитующего государства. Так, вряд ли можно ожидать, что дипломат, уличенный государством пребывания в проведении шпионской деятельности, будет привлечен к ответственности в аккредитующем государстве.

Может возникнуть проблема, если суд аккредитующего государства сочтет себя некомпетентным в отношении рассмотрения правонарушения, совершенного за границей.

Другая проблема может возникнуть, если совершенное деяние рассматривается как правонарушение только в государстве пребывания, а не в аккредитующем государстве.

Можно согласиться с английским юристом А.Дензой, которая отмечала, что дипломат может избежать ответственности и в том случае, когда он, выехав из государства пребывания, не возвращается в аккредитующее государство, а, например, получает назначение на дипломатическую работу в третью страну. Осуществление гражданского судопроизводства в аккредитующем государстве может повлечь для истца — гражданина государства пребывания чрезмерные расходы, связанные, например, с оплатой проезда свидетелей. И, наконец, не исключено, что иностранный суд будет относиться к истцу менее благожелательно, чем суд государства пребывания (18).

При подготовке Конвенции предпринимались попытки обеспечить неотвратимость наказания дипломатов в аккредитующих государствах. С этой целью предлагалось учредить в аккредитующих государствах на правительственном уровне специальные трибуналы для рассмотрения уголовных и гражданских правонарушений, совершенных дипломатами. Это предложение было отвергнуто, поскольку создание таких трибуналов не соответствует законодательству большинства государств и не обусловлено острой практической необходимостью.

Другой, более эффективной возможностью обеспечить реальное наказание дипломата является привлечение его к ответственности в государстве пребывания. В ст. 32 Конвенции устанавливается:

«1. От иммунитета от юрисдикции дипломатических агентов… может отказаться аккредитующее государство.

• 2. Отказ должен быть всегда определенно выражен.
• 3. Возбуждение дела дипломатическим агентом… лишает его права ссылаться на иммунитет от юрисдикции в отношении встречных исков…
• 4. Отказ от иммунитета от юрисдикции в отношении гражданского или административного дела не означает отказа от иммунитета в отношении исполнения решения, для чего требуется особый отказ».

Решение вопроса об ответственности виновного дипломата путем выдвижения требований к главе соответствующего дипломатического представительства об отказе от иммунитетов предусматривается и законодательством некоторых стран.

Отказ аккредитующего государства от иммунитета дипломата и привлечение последнего к ответственности в государстве пребывания встречается нередко в мировой практике.

Конвенция определенно устанавливает, что отказаться от иммунитетов дипломата правомочно только аккредитующее государство, но не сам дипломат. Отказ может последовать на любой стадии судебного разбирательства; но до вынесения приговора. В Конвенции нет процедуры выражения отказа от иммунитета, однако очевидно (и это мнение поддерживается в доктрине международного права (19)), что глава дипломатического представительства в силу выполняемой им представительской функции правомочен сделать соответствующее заявление, которое будет расцениваться государством пребывания как выражение аккредитующим государством отказа от иммунитета конкретного дипломата.

Заявленный аккредитующим государством отказ от иммунитета дипломата не может быть, как это отмечалось в Комментарии к Проекту статей Конвенции; взят обратно, хотя в практике государств встречаются нарушающие это положение прецеденты. Важно отметить, что аккредитующее государство вправе отказаться от иммунитетов дипломата без его согласия на это, и дипломат обязан подчиниться принятому решению.

Судебная практика свидетельствует, что не являются отказом от иммунитета неявка в суд, получение гарантий у банкира, согласие на арбитражное решение20.

Пункт 4 ст. 32 не предусматривает необходимости выражения отказа от иммунитета в отношении исполнения решений по уголовным делам, что, вероятно, является результатом погрешности, допущенной при формулировании этого пункта. Действительно, исполнение решений по уголовным делам в принципе может затрагивать в значительно большей степени интересы виновного дипломата и аккредитующего государства, чем исполнение решений по гражданским и административным делам; в связи с этим вряд ли можно найти логическое обоснование допущенного в п. 4 пробела. Впрочем, отсутствие соответствующего положения в данном пункте вряд ли вызовет практические осложнения, учитывая личную неприкосновенность дипломата, неординарность случаев привлечения дипломатов к уголовной ответственности, вовлечение правительственных инстанций в решение вопросов, связанных с отказом от иммунитета.

Возможность привлечения дипломата к ответственности в государстве пребывания реализуется далеко не всегда, поскольку ее реализация всецело зависит от усмотрения аккредитующего государства. В некоторых случаях, например, аккредитующие государства отказываются от иммунитета дипломатов, но лишь после того, как последние покинули страну пребывания.

Универсального и эффективного решения вопроса об ответственности дипломатов за уголовные, гражданские и административные правонарушения не предлагается ни в Конвенции, ни в доктрине международного права. При практическом решении этого вопроса государства стремятся скорее побудить аккредитующее государство к отказу от иммунитетов виновного дипломата, чем к привлечению его к ответственности на родине. Отражением этой тенденции явилось принятие на Венской конференции 1961 года наряду с текстом Конвенции резолюции относительно рассмотрения гражданских исков. В которой говорится: «… рекомендуется, чтобы направляющее государство отказывалось от иммунитета членов дипломатического представительства в отношении гражданских исков лиц в государстве пребывания, когда это может быть сделано без ущерба для выполнения функций представительства, и чтобы в случае отсутствия отказа от иммунитета направляющее государство использовало все возможные средства для справедливого урегулирования требования».

Право государства, его органов и должностных лиц на рассмотрение и решение всех и любых дел, которые находятся в компетенции государственного аппарата, называется юрисдикцией государства. Существуют различные классификации юрисдикции-, полная и ограниченная; законодательная, административная, судебная; обязывающая, управомочивающая, запрещающая, принуждающая.

Наиболее известно разделение юрисдикции на: личную, территориальную, экстратерриториальную, экстерриториальную. Термин «личная» означает, что юрисдикция распространяется на частные лица независимо от того, находятся и (или) действуют они на территории государства или за ее пределами. Термин «территориальная» означает, что юрисдикция распространяется на территорию государства (и, соответственно, на все «вещи» и «лица», которые находятся в пределах этой территории). Термин «экстра- территориальная» означает, что юрисдикция распространяется на определенные «вещи» и «лица» за пределами государственной территории (например, в отношении своих морских, воздушных судов, космических объектов). Экстерриториальная юрисдикция означает изъятие из-под национальной юрисдикции, из-под действия внутреннего права. В экстерриториальном режиме находятся, в частности, дипломатические представительства, военные корабли, прибывшие в иностранное государство с его согласия, иностранные военные базы.

К важнейшим нормам МП, касающимся вопросов юрисдикции, можно отнести следующие:

• • государство не вправе требовать от своих частных лиц, чтобы они, будучи за рубежом, совершали действия, запрещенные правом государства их пребывания;
• • на государственной территории иностранное право может действовать лишь в тех рамках, которые определены национальным правом (с учетом международных обязательств);
• • на государственной территории иностранное право не подлежит применению, если оно противоречит основам национального права, публичному порядку.

Проблема экстратерриториальной юрисдикции является одной из самых острых в современном МП. Дело в том, что внутреннее право, национальные законы сплошь и рядом обладают экстратерриториальным действием. Такое экстратерриториальные действие внутреннего права:

• а) может быть «разрешенным» или допускаемым международным правом, согласованным между государствами;
• б) может осуществляться в одностороннем порядке в нарушение сложившихся в международной системе международно-правовых, в том числе обычно-правовых, норм.

Так, гражданин соответствующего государства, будучи за границей, остается под личной юрисдикцией своего государства, т.е. находится в сфере экстратерриториальной юрисдикции своего государства (это ограниченная юрисдикция). Если он, оставаясь за рубежом, занимается подделкой национальных денежных знаков, он попадает в сферу действия уголовного закона своей страны.

Примером согласованного экстратерриториального действия российского законодательства может служить случай с арендой Россией космического комплекса «Байконур» в Казахстане но межправительственному Договору аренды комплекса «Байконур» 1994 г. В соответствии с Договором (ст. 6, 12) на территории комплекса в отношении граждан России применяется российское законодательство и действуют компетентные органы России.

Вместе с тем существуют факты экстратерриториального действия (или эффекта) внутреннего права, противоречащие международному праву, — когда это не согласовано с другими государствами и, более того, идет вразрез с их интересами, нарушает их нрава. Наиболее характерным примером являются многочисленные законы США. К подобным законам относится, например, Закон 1996 г. «О свободе Кубы и демократической солидарности» (известен как «закон Хэлмса-Бэртона»), По этому закону к ответственности в США могут быть привлечены предприятия третьих стран, осуществляющие предпринимательскую деятельность на Кубе.

В 2002 г. в США был создан прецедент, который узаконивает действия американского государства в виртуальном пространстве других государств по американским законам, хотя информационное пространство каждой страны находится под юрисдикцией соответствующего государства. Прецедент фактически разрешает государственным органам США, спецслужбам заниматься международным хакерством, не ущемляя себя ничьими законами и никакими договорами.

Суть дела заключалась в следующем. В 2000 г. российские программисты из Челябинска после неоднократных взломов сетей американских компаний попали в поле зрения ФБР США. Подставная фирма ФБР пригласила российских граждан в США, где они были арестованы. Агент ФБР при помощи специальных устройств вошел по Интернету в компьютеры российских граждан, находившиеся в Челябинске, и получил всю содержавшуюся в них информацию. Эта информация стала дополнительным материалом для обвинения. Судом США российским гражданам было вынесено наказание в виде нескольких лет лишения свободы и больших штрафов.

Методы, использованные ФБР, фактически нарушили суверенитет России, поскольку вторжение представителем государства в российские сети было произведено несанкционированно. Они являются материальной собственностью; носители информации физически находились на российской территории. По Гражданскому кодексу, вся эта информация охраняется законом и принадлежит гражданам России. Против агента ФБР Управлением ФСБ по Челябинской области было возбуждено уголовное дело но ст. 272 (неправомерный доступ к компьютерной информации), которая предполагает наказание до 5 лет лишения свободы. Обвинение было поддержано Генеральной прокуратурой РФ, которая дважды направляла запрос в Министерство юстиции США (оставшиеся без ответа).

Иммунитет — это право не подчиняться власти (юрисдикции) иностранного государства, его органов и должностных лиц. Иммунитет проявляется в том, что государству, его органам не может быть предъявлен иск в суде иностранного государства; имущество государства не может быть подвергнуто аресту или принудительному взысканию со стороны иностранного государства; дипломатические представители государства обладают неприкосновенностью личности, жилища, собственности, освобождаются от налогов и таможенного досмотра и т.н.

По вопросам, касающимся государственного иммунитета, существует несколько многосторонних международных договоров, например:

• • Брюссельская конвенция для унификации некоторых правил, касающихся иммунитета государственных торговых судов, 1926 г.;
• • Европейская конвенция об иммунитете государства 1972 г.

В Брюссельской конвенции участвуют немногим более 20 государств (Россия не участвует). Ее смысл состоит в том, что торговые суда, принадлежащие государствам, и их грузы не пользуются иммунитетом. Европейская конвенция заключена странами-членами Совета Европы. Ее особенность состоит в том, что она регулирует не только вопрос юрисдикционного иммунитета, по и вопросы признания и исполнения судебных решений против иностранного государства.

Основной смысл Конвенции состоит в правиле: если государство выступает в качестве истца в другом государстве, то тем самым оно признает юрисдикцию этого другого государства. Европейская конвенция не распространяется на дела (споры), связанные с вопросами социального обеспечения, возмещения ядерного ущерба, таможенных, налоговых, уголовных правоотношений, управлением государственными морскими судами. Россия в Конвенции не участвует.

В 1994 г. Комиссия международного права ООН завершила работу над проектом статей, касающимся иммунитетов государств и их собственности. В 2004 г. на основе проекта была подписана Конвенция ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности. В основу Конвенции положена концепция функционального иммунитета.

Суть ее в том, что государство, вступающее в гражданско-правовой договор с иностранным физическим/юридическим лицом для осуществления функций суверенитета, т.е. в качестве суверена — jure imperii (строительство здания посольства, например), обладает иммунитетом. Иммунитет презюмируется, если стороны не договорятся об ином. В то же время, если государство вступает в такой договор с частным лицом с коммерческими целями, т.е. само как бы уподобляется частному лицу — jure gestiones, то оно и должно приравниваться к частному лицу и, соответственно, не должно пользоваться иммунитетами. В этих случаях презюмируется отсутствие иммунитета, если стороны не договорятся об ином.

Согласно Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности государство не может заявлять об иммунитете от юрисдикции иностранного суда, если оно:

• • явно согласилось па такую юрисдикцию в силу международного соглашения, письменного контракта или соответствующего заявления суду;
• • само возбудило разбирательство или приняло участие в разбирательстве существа дела либо предприняло иное действие по существу дела;
• • предъявило встречный иск на тех же нравооснованиях или фактах, что и основной иск против него.

Если государство заключает «коммерческую сделку» с иностранным частным лицом и споры по ней подлежат (в силу норм международного частного права) юрисдикции иностранного суда, то считается, что государство дало

согласие на юрисдикцию иностранного суда но делу из данной сделки, т.е. не вправе ссылаться на иммунитет.

Из данной нормы есть три исключения; она не применяется, если:

• а) сделка заключена между государствами;
• б) стороны сделки ясно договорились об ином;
• в) сделка (коммерческий контракт) совершена государственным предприятием/учреждением, являющимся юридическим лицом.

Во всех этих случаях-исключениях государство сохраняет иммунитет.