Коллективный иммунитет правда и ложь

Ситуация с COVID-19 в стране меняется постоянно. Регулярно возникает информация о возможной второй волне либо ее отсутствии, о вырабатывании коллективного иммунитета, о работе антител в организме человека и других важных вещах, связанных с пандемией. Кандидат медицинских наук и директор по медицине благотворительного фонда «День первый» Кирилл Маслиев в беседе со «Звездой» ответил на наиболее актуальные вопросы о коронавирусе.

Какая сейчас в РФ ситуация с COVID-19? Пик пандемии действительно пройден?

C точки зрения ежедневного прироста мы, конечно видим, что пик пройден, и видим то, что сейчас ежедневный прирост не превышает 1%. Это далеко от тех цифр, которые были, скажем, в марте, прирост был в районе 4-6%. Сейчас он значительно ниже. Тем не менее, мы видим также, что количество заболевших не снижается по экспоненте, как хотелось бы. Мы видим некую застывшую первую волну, которая действительно снизилась по сравнению с теми цифрами, которые мы озвучивали в марте месяце и апреле месяце. Я думаю, что мы в дальнейшем увидим такую затяжную кривую на снижение. И количество заболевших будет снижаться постепенно к сентябрю.

Расскажите про иммунитет. У какого количества жителей России он вырабатывается? У кого лучше — у детей, женщин или мужчин?

По заявлениям главы Роспотребнадзора, порядка 26% россиян уже имеют иммунитет к новой коронавирусной инфекции. Если сверяться с данными, которые озвучивал Собянин по москве, то жителей Москвы в районе 20% имеют иммунитет. Это иммуноглобулины класса M или класса G, которые выработались в ответ на коронавирусную инфекцию.

Но также, если верить заключению шведских ученых, которые говорят о том, что помимо иммунного ответа, существует и клеточный ответ, в частности, лимфоциты, которые также являются барьерной функцией для повторного заражения коронавирусной инфекцией… Таких людей, по заявлению шведских ученых, в 2-3 раза больше, чем обладателей иммуноглобулинов класса G и M.

Мы, конечно же, знаем о том, что иммунитет не вечен, имеет тенденцию к исчезновению. То есть иммуноглобулины снижаются. Последние исследования говорят о том, что они снижаются в течение 3-4 месяцев. В наибольшей концентрации они выражены у людей, которые тяжело переболели коронавирусной инфекцией. Если человек переболел в легкой, бессимптомной форме, то у него минимальное количество антител выработалось, соответственно, они быстрее исчезают.

Мы еще не знаем, через сколько человек может повторно заболеть, но тем не менее, эти данные предполагают , что через 3 или 4 месяца уже не будет такой сильной барьерной функции. Возможно, гипотетически, повторно заразиться коронавирусной инфекцией. Поэтому, чем тяжелее человек переболел, тем больше у него иммунитета, тем больше у него иммуноглобулинов. Те, кто переболели в легкой форме — таких больных порядка 40% на территории Москвы по заверениям Собянина. Это может, к сожалению, сыграть непростую роль к октябрю месяцу.

Мы знаем о том, что дети переболевают коронавирусной инфекцией в более легкой форме и тяжело заболевших среди них единицы. Если это тяжелые случаи, то в первую очередь речь о синдроме Кавасаки, о котором пишут многие специалисты. Тем не менее, к счастью, детишки не так часто болеют тяжелыми формами. Если говорить о градации между мужчинами и женщинами, то мужчины более подвержены рискам тяжелого течения коронавирусной инфекции, чем женщины. В этом тоже предстоит разобраться, почему так происходит. Но градация такая.

Сейчас повсюду тестируют на антитела. Насколько, на ваш взгляд, эти тесты точные? Можем ли мы им доверять?

Существуют несколько видов тестов на антитела. Это так называемые экспресс-тесты, которые являются качественными, не количественными. То есть определяют наличие просто иммуноглобулинов. Дело в том, что они очень чувствительны к определенному количеству иммуноглобулинов. Каждый настроен на свою категорию, на свой уровень антител. И в ряде случаев он может не показать.

Достоверность таких тестов варьируется от 60 до 80%. Наиболее информативными являются именно количественные тесты на антитела, когда берут забор венозной крови и по сыворотке, по плазме определяется именно количество иммуноглобулинов G и M. Такие лаборатории сейчас есть, они выполняют такие исследования. Лучше всего, конечно, делать именно анализ на количественное содержание иммуноглобулинов.

Расскажите о коллективном иммунитете.

Для того, чтобы победить данную инфекцию, необходимо разработать коллективный иммунитет. Коллективный иммунитет может сформироваться главными двумя способами. Первый — это переболевшее большое количество населения в районе 60-70%, у которых уже выработался иммунитет. И этого достаточно, если 60-70% населения переболело с иммунитетом, для того, чтобы в дальнейшем остановить распространение инфекции. Второй способ — это, конечно же, вакцинация, на которую многие надеются. Мы, специалисты, надеемся на то, что максимальное количество людей ее пройдет и сформируется так называемый коллективный иммунитет. Но дело в том, что сейчас вакцина находятся в стадии тестирования, это первое. Второе — есть определенные риски, что вирус мутирует. К счастью, он мутирует на так быстро.

Но есть проблема в том, что для того, чтоб сформировать коллективный иммунитет, необходимо привить, порядка 60-70% населения, и они должны переболеть. По опросам только 50% населения готовы привиться от коронавирусной инфекции. К сожалению, это не остановит распространение вируса. Тем не менее, будет благоприятно сказываться на его дальнейшем распространении, снизит количество заболевших по всему миру.

Что насчет второй волны?

Достаточно жаркие дискуссии были по поводу второй волны во всем мире, но большинство ученых склоняется к тому, что это не утихшая первая волна. Мы видим это по Европе, мы видим это по Америке, когда действительно пошла экспонента вниз по количеству заболевших. Тем не менее различные ситуации, например, в Америке, огромное количество массовых протестов, когда люди выходили на улицу, не пользовались масками, не соблюдали социальную дистанцию — это привело к тому, что возникла так называемая вторая волна. На самом деле это не утихшая первая.

В отличие от Израиля, где действительно возникла вторая волна, поскольку им удалось подавить первую волну к концу мая до единично регистрируемых случаев. Потом уже в июне, к сожалению, опять возник всплеск, порой даже превышающий показатели, который мы наблюдали в первую волну. Россия, я думаю, что пойдет по сценарию как раз такой не утихшей первой волны, и не совсем вероятен сценарий возникновения второй волны. Опять же, мы возвращаемся к вопросу, как долго будут циркулировать антитела. Если антитела у переболевших циркулируют на протяжении трех месяцев и потом они исчезают, то, конечно же, высок риск возникновения второй волны.

Здесь безусловно, все зависит как от мер правительства, так и от мер непосредственно граждан страны. В первую очередь необходимо как можно больше тестировать население. Нужно наблюдать за местами массового скопления людей, чтобы была социальная дистанция. И ношение масок. Действительно, такие меры сработали. Мы видим, что Москва, в частности, не подверглась коллапсу, как различные западные города, находящиеся в Италии или Испании. Поэтому, действительно, социальная дистанция, ношение масок в общественных местах и конечно глобальное тестирование населения нужны для того, чтобы как можно быстрее заблокировать локальные случаи, чтобы не дать им распространиться. Потому что при возникновении очага самая большая задача — именно управленческая. Не дать этому очагу переместиться в другие регионы, иначе это очень тяжело контролировать.

В последнее время много говорят о статистике. Возможно ли манипулировать статистикой по коронавирусу?

Статистика действительно такая неблагодарная штука. Потому что существуют абсолютно разные критерии подхода к статистике. Одна из восточно важных мер — это максимальная открытость государства о том, как проводятся тестирования, о том, как проводится подсчет статистики. Потому что метод, алгоритм подсчета, он менялся. Изначально фиксировались даже те случаи, которые с ОРВИ и не относились к коронавирусной инфекции. Тем не менее, они попадали в статистику. Потом тестировали случаи исключительно по подтвержденному мазку — бессимптомные носители тоже попадали в статистику. Но даже если мы увеличим количество заболевших бессимптомных носителей, все равно изменения не будут такими драматичными, как, скажем в странах Европы и Америки.

Мы действительно это наблюдаем по количеству коек, занятых в больницах. Мы видим, что действительно койки непосредственно в больницах, которые были перепрофилированы для лечения инфекции, они сокращаются. И постепенно больницы возвращаются к своей прежней жизни. Да, действительно, существует вопрос к статистике у многих специалистов и медицинского сообщества. Тем не менее, даже если учесть различные коррективы, то смертность не превысит 4-6%.

Самое главное, лично мое мнение, это не количество заболевших, а количество погибших. Мы добились того, что не достигли высокой смертности. Это большая заслуга специалистов системы здравоохранения, которая сработала. Надо смотреть на показатели смертности.

Это касается любой страны, не только России. Конечно, статистика вызывает удивление, когда мы видим такие разнящиеся цифры — по 57 тысяч ежедневный прирост в США или порядка двух с половиной тысяч в Испании сейчас уже. Здесь важно понимать, что статистика имеет меры подсчета, они менялись. Изначально в статистику попадали все случаи, даже ОРВИ. На сегодняшний момент, насколько я понимаю, бессимптомные случаи в официально статистике рекомендовано не учитывать. Нужна, безусловно, открытость к обществу, для того чтоб общество понимало, каким образом проводится оценка данных статистических показателей.

Но самое основное, что мы видим, это все-таки количество коек. Многие больницы были перепрофилированы под лечение инфекционных заболеваний. Сейчас мы видим, что они вернулись к своей прежней жизни, оказывают помощь от других заболеваний. Количество коек именно ковидных значительно сокращается.