Регулирование иммунитета государства в мчп
На международном уровне принцип функционального иммунитета государства закреплен в Европейской конвенции об иммунитете государств (1972) и Дополнительном протоколе к ней, в Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (2004).
Европейская (Брюссельская) конвенция 1972 г. принята в рамках Совета Европы. В Конвенции указывается, что государства-участники учитывают проявляющуюся в международном праве тенденцию ограничения случаев, когда государство может ссылаться на иммунитет в иностранном суде. Провозглашается принцип иммунитета иностранного государства (ст. 15) и закрепляются следующие исключения, при которых иностранное государство не может ссылаться на иммунитет перед национальным судом другого государства.
- 1. Разбирательство касается обязательства, возникшего из контракта, который подлежит исполнению на территории государства суда.
- 2. Разбирательство связано с трудовыми отношениями на территории государства суда. Эта норма не применяется, если: а) физическое лицо является гражданином государства нанимателя на момент предъявления иска; б) во время заключения контракта физическое лицо не было гражданином государства суда и не имело постоянного места жительства на территории государства суда; в) стороны в письменном соглашении договорились об ином.
- 3. Спор касается участия в компаниях, ассоциациях, иных юридических лицах, которые зарегистрированы, имеют основное место нахождения или место деятельности на территории государства суда; другими участниками юридического лица являются частные лица.
- 4. Спор касается деятельности офиса, агентства либо учреждения иностранного государства, которые находятся на территории государства суда и осуществляют деятельность таким же способом, что и частные лица.
- 5. Спор связан: а) с патентом, промышленным образцом или иным подобным правом, которое используется в государстве суда, было зарегистрировано в нем или иным образом защищено, и в отношении которого государство является заявителем или собственником; б) с нарушением иностранным государством на территории государства суда авторского права, которое принадлежит третьему лицу и защищено в государстве суда; в) с правом пользования товарным знаком на территории государства суда.
- 6. Спор вытекает: а) из права на недвижимую собственность, пользование ею или владение; б) из обязательств, которые возникают из права на недвижимую собственность, а недвижимость находится на территории государства суда.
- 7. Спор касается его прав на движимое и недвижимое имущество, которые возникли в силу наследования, дарения либо на основании того, что вещь является бесхозяйной.
- 8. Спор связан с возмещением вреда, если факты, которые повлекли такой вред, имели место на территории государства суда.
Европейская конвенция использует критерии, свойственные теории функционального иммунитета: деление функций государства на публичные (суверенные) и иные. Конвенция содержит нормы об отсутствии у иностранного государства иммунитета при осуществлении деятельности jure gestionis[1]. Европейская конвенция весьма успешно действует и применяется в судах европейских стран в течение 40 с лишним лет. Россия в этой Конвенции не участвует; в отечественной доктрине неоднократно ставился вопрос о необходимости присоединения нашей страны к данному акту.
Конвенция ООН 2004 г. подтверждает общий принцип невозможности осуществления юрисдикции в судах одного государства над иностранным государством и его органами при осуществлении ими властных полномочий, обеспечивает защиту государственной собственности, не используемой в коммерческих целях. Конвенция 2004 г. содержит детальный перечень видов деятельности, осуществление которой лишает государство права на иммунитет.
- 1. Государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве дела из коммерческой сделки, заключенной с иностранным физическим или юридическим лицом. Эта норма не применяется в случае коммерческой сделки между государствами, если ее стороны явно договорились об ином.
- 2. Государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве, которое касается установления:
a) прав или интересов этого государства в отношении недвижимого имущества, находящегося в государстве суда, или любого обязательства этого государства, возникающего в связи с его интересами в отношении такого имущества;
b) прав или интересов этого государства в отношении движимого или недвижимого имущества, которые возникают в силу наследования, дара и бесхозяйного имущества;
c) прав или интересов этого государства в отношении управления имуществом, таким как доверительная собственность, собственность банкрота или собственность компании в случае ее ликвидации.
- 3. Государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве, затрагивающем:
- а) установление любого права этого государства в отношении патента, промышленного образца, торгового или фирменного наименования, товарного знака, авторского права, любой другой формы интеллектуальной или промышленной собственности, пользующейся защитой в государстве суда;
I)) предполагаемое нарушение этим государством на территории государства суда права интеллектуальной или промышленной собственности, принадлежащего третьему лицу и защищаемого в государстве суда.
- 4. Государство нс может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве, затрагивающем отношения из трудового договора между этим государством и физическим лицом относительно работы, которая была или должна быть выполнена на территории этого государства. Исключения:
- — работник был нанят для выполнения обязанностей в порядке осуществления государственной власти;
- — работник является лицом, пользующимся дипломатическим иммунитетом;
предметом разбирательства является наем, возобновление найма или восстановление на работе;
- — разбирательство затронет интересы безопасности этого государства;
- — работник является гражданином государства-работодателя в момент возбуждения разбирательства.
- 5. Государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве, касающемся денежного возмещения в случае смерти или причинения телесного повреждения какому-либо лицу или нанесения ущерба имуществу или его утраты в результате действия или бездействия, которое предположительно может быть присвоено государству, если такое действие или бездействие имело место полностью или частично на территории другого государства, и делинквент находился на этой территории в момент совершения действия или бездействия.
Конвенция ООН содержит нормы, посвященные вопросам иммунитета государств от принудительных мер в связи с судебным разбирательством и исполнением решения (ст. 18-20). Очень часто государство, соглашаясь на подсудность суду другого государства, не соглашается на предварительное обеспечение иска в отношении своего имущества или применение к нему принудительных мер. Иммунитет от предварительного обеспечения иска и иммунитет от исполнения решения расцениваются как «последний оплот» государственного иммунитета. Применение обеспечительных и принудительных мер в отношении иностранной государственной собственности всегда расценивалось как наиболее серьезное посягательство на суверенитет. Ввиду этого суды предпочитают предоставлять иностранным государствам иммунитет от таких мер, который признается даже тогда, когда иностранному государству отказывается в предоставлении абсолютного судебного иммунитета.
Однако при этом современные международные документы, законодательство и судебная практика большинства государств основаны на принципе ограниченного иммунитета иностранного государства от обеспечительных и принудительных мер (исключение — Европейская конвенция 1972 г., предусматривающая абсолютный иммунитет от исполнения). Применение обеспечительных и принудительных мер допускается в отношении собственности иностранного государства, используемой в коммерческих целях.
Иммунитет имущества иностранного государства, которое обладает полным иммунитетом от предварительных мер и исполнительных действий (собственность государства, используемая для ведения дипломатической и консульской деятельности), закреплен в Венской конвенции о дипломатических сношениях (1961), Венской конвенции о консульских сношениях (1963), Конвенции о специальных миссиях (1969). В Конвенции ООН 2004 г. выделены еще две категории имущества, к которым не могут применяться принудительные меры: собственность, «представляющая часть культурного достояния иностранного государства или часть его архивов»; собственность, «составляющая часть выставки объектов научного, культурного или исторического значения».
По общему правилу, для исполнения судебных решений не требуется наличия связи между материальным объектом иска и собственностью, на которую обращается взыскание. Только Закон США 1976 г. устанавливает наличие такой связи как обязательное условие исполнения решения, вынесенного против иностранного государства. Однако в отношении определенных видов имущества (дипломатическая собственность, военная собственность, культурные ценности) продолжает существовать абсолютный иммунитет от обеспечительных мер.
В отечественной доктрине высказывается мнение, что Европейская конвенция 1972 г. и Конвенция 2004 г. «не просто исходят из теории ограниченного иммунитета государства, а еще больше “ограничивают” иммунитет, чем это делают законы большинства стран»[2].
9. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 г. № 8 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел об усыновлении (удочерении) детей». // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. -2006. — № 6.
10.Решение Конституционного Суда Украины от 3 февраля 2009 г. № 3 — рп / 2009 «По делу за конституционным представлением Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека относительно соответствия Конституции Украины (конституционности) отдельного положения части второй статьи 211 Семейного кодекса Украины (дело о разнице в возрасте между усыновителем и
ребенком)». // Официальный вестник Украины. -2009. — № 11. — Ст. 341.
11. Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. № 223 — ФЗ. // СЗ РФ. — 1996. — № 1. -Ст. 16.
12. Семейный кодекс Украины от 10 января 2002 г. № 2947-Ш. // ВВР Украины. — 2002. — № 21. — Ст. 135.
13.Смертность населения Украины. // Демоскоп. -2008. — № 327 — 328. — С. 6 — 7.
14. Советское семейное право: Учебник для вузов по спец. «Правоведение». / А. М. Белякова, В. Ф. Яковлев; Под ред. В. А. Рясенцева. — М., 1982. — 255 с.
15.Юрбургский Ю. Усыновление по советскому семейному праву. // Советская юстиция. — 1963. — № 12. — С. 4 — 6.
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИММУНИТЕТА ГОСУДАРСТВА В МЕЖДУНАРОДНОМ
ЧАСТНОМ ПРАВЕ
Казиева Райля Менкешевна, Маркухова Светлана Васильевна
студентки 5 курса Института правоохранительной деятельности ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная юридическая академия», г. Саратов
Одним из неотъемлемых свойств государства как субъекта МЧП, вытекающих из присущего ему качеств является государственный иммунитет. В основе иммунитета государства лежит принцип «равный не имеет власти над равным».
Термин «иммунитет» происходит от латинских слов — прилагательного immunus (свободный от чего-либо, освобожденный) и существительного immunitas (освобождение от налогов, от службы и т.п.) [1, с. 151].
Иммунитет иностранного государства заключается в освобождении (неподчинении) этого государства власти другого государства, его юрисдикции. Именно поэтому иммунитет нередко называют юрисдикционным иммунитетом.
В теории и практики сложилось несколько видов иммунитета государства: судебный, от предварительного обеспечения иска и от принудительного исполнения решения [2, с. 244].
Стоит отметить, что решение вопроса об иммунитете, его границах и основаниях, когда он может быть предоставлен иностранному государству, зависит от теории абсолютного или ограниченного иммунитета, принятой в той или иной стране.
Так абсолютный иммунитет означает право государства пользоваться иммунитетом в полном объеме, он распространяется на любую деятельность государства и любую его собственность. К государствам, в которых применяется теория абсолютного иммунитета, относится в настоящий момент Россия.
Стоит отметить, что некоторые авторы отождествляют понятия ограниченный и функциональный иммунитет, а некоторые их разделяют.
Так согласно концепции функционального иммунитета, иностранное государство, его органы, а также их собственность пользуются иммунитетом только тогда, когда государство осуществляет суверенные функции, т.е. действия jure imperii.
Если же государство совершает действия коммерческого характера (заключение внешнеторговых сделок, концессионных и иных соглашений), т.е. действия jure gestionis, то оно не пользуется иммунитетом [3, с. 179].
Однако, необходимо сказать, что функциональный иммунитет в том виде, в каком он сформулирован в судебной практике, в международно-правовой доктрине, а затем и в ряде национальных законов обладает целым рядом существенных недостатков, которые не позволили ему стать общепризнанной альтернативой абсолютному иммунитету.
Так, ни доктрина, ни судебная практика, ни законы не установили какие — либо объективные критерии, с помощью которых можно было бы определенно или хотя бы с существенной долей определенности разграничить деятельность государства как суверена или как частного лица. Чаще всего называется характер (природа) операции или ее цель [4, с. 13].
По этому поводу в юридической литературе высказываются различные точки зрения. Так, профессор, кандидат юридических наук Аблезгова Олеся Викторовна считает, что если опираться на характер отношения, то любая сделка, операция, регулируемая частным правом, а не международным, является частноправовой, то есть коммерческой операцией, и ничем не отличается от подобных операций, совершаемых частными лицами.
С точки зрения природы акта аренда государством здания является частноправовой сделкой независимо от того, арендуется ли здание для расположения посольства или для устройства гостиницы для проживания приезжающих своих граждан.
Таким образом, последовательное применение этого критерия неизбежно ведет к крайнему выводу, что в любой сфере деятельности, регулируемой не международным, а национальным частным правом, государство не должно пользоваться иммунитетом [5].
Не результативно и применение цели деятельности в качестве разграничительного критерия.
Вряд ли с точки зрения цели можно однозначно определить, являются ли частноправовыми или коммерческими сделки, заключаемые государством с частными лицами, например, на постройку и покупку военного судна, или на покупку материалов на строительство посольства т. д.
Не вызывает сомнений, что какую бы частноправовую сделку или операцию не совершало бы государство,
оно всегда действует в государственных интересах, а не ради выгоды частных лиц. Поэтому использование цели в качестве критерия разграничения публично — правовой и частноправовой деятельности, на наш взгляд, также не дает объективного результата.
В результате одна и та же совокупность фактов истолковывается судами даже одного государства по — разному: одна и та же деятельность рассматривается как коммерческая, при которой государство не может претендовать на иммунитет, или некоммерческая с признанием иммунитета.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
В качестве примера приведем дело X. V. Government of United States, рассмотренное в австрийских судах в 1961 г., из которого особенно четко видна невозможность объективного разграничения коммерческой и некоммерческой деятельности государства.
Так, автомобиль, принадлежавший посольству США в Австрии, должен был доставить дипломатическую почту в аэропорт. Во время парковки возле посольства США он нанес повреждение автомобилю, принадлежавшему австрийскому гражданину X., который и предъявил иск о возмещении ущерба в австрийский суд.
Суд первой инстанции не принял иск к рассмотрению, сославшись на отсутствие юрисдикции в отношении иностранного государства, которое пользуется иммунитетом при совершении действий acta imperii, поскольку отправка дипломатической почты связана с осуществлением суверенной деятельности.
Апелляционный суд оставил это решение в силе, признав его аргументацию правильной. Однако, Верховный суд дал иную оценку данным обстоятельствам: «Управление иностранным государством автомобилем, пользование общественными дорогами принадлежит к сфере частной деятельности даже, если такое управление и использование связаны с выполнением суверенных функций». В результате Верховный суд сделал вывод, что США в данном деле не обладают иммунитетом.
Таким образом, все это свидетельствует о неспособности теории функционального иммунитета выдвинуть критерии, которые бы четко разграничивали деятельность государства на суверенную и частную [6].
В отличие от функционального, ограниченный иммунитет не использует никаких формальных критериев, а формулирует перечень конкретных случаев, когда государство не пользуется иммунитетом.
Что касается Российской Федерации, то здесь также усматриваются проблемные вопросы, требующие дальнейшего регулирования.
Так, в целом опыт, связанный с рядом дел, возникших за рубежом (прежде всего в США) по искам к СССР или к советским государственным органам, показал, что юридические средства защиты в иностранных судах концепции абсолютного иммунитета Советского государства ограничены, и, как правило, эффекта не дают.
Закрепление ранее в советском, а ныне в российском законодательстве абсолютного иммунитета иностранного государства не ведет к автоматическому признанию иммунитета нашего государства в иностранных судах. Все это свидетельствует о том, что законодательство, основанное на концепции абсолютного иммунитета государства нуждается в изменении.
Кроме того, в российском процессуальном законодательстве имеется существенное расхождение, касающееся принципа иммунитета.
Так, согласно п. 1 ст. 401 Гражданскому процессуальному кодексу РФ, предъявление в суде в Российской
Федерации иска к иностранному государству, привлечение иностранного государства к участию в деле в качестве ответчика или третьего лица, наложение ареста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории РФ, и принятие по отношению к этому имуществу иных мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в порядке исполнения решений суда допускаются только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или федеральным законом [7].
Таким образом, хотя в ГПК РФ и содержится отсылка к возможности иного решения вопроса, в целом ГПК РФ продолжает стоять на позициях абсолютного иммунитета.
Иной подход проявлен в Арбитражном процессуальном кодексе. Так, в п. 1 ст. 251 говорится, что обладает судебным иммунитетом по отношению к предъявленному к нему иску в арбитражном суде «иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти» [8].
Из этого неизбежно должен следовать вывод о том, что если государство выступает не в качестве носителя власти, иными словами, осуществляет предпринимательскую, коммерческую деятельность, то тогда оно иммунитетом пользоваться не будет, то есть иммунитет предоставляется лишь при выполнении публичных функций носителя государственной власти.
По нашему мнению, это различие создает существенные трудности в правоприменительной практике, и наиболее оптимальным решением этой проблемы могло бы стать распространение теории ограниченного иммунитета на всю сферу юрисдикционного иммунитета.
Мы считаем, что целесообразно возвращение к обсуждению идеи принятия в России Федерального закона о юрисдикционном иммунитете иностранного государства.
На основании изложенного, можно сделать вывод о том, в доктрине международного частного права по вопросу об иммунитете государства по — прежнему остаются недостаточно изученные проблемы, представляющие практический интерес и ожидающие своего разрешения.
Список литературы:
1. Богуславский М.М. Международное частное право: учебник. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Юристъ, 1999. — 408 с.
2. Валеев Р.М., Курдюков Г.И. Международное право: учебник — М.: Статут, 2011. — 309 с.
3. Богуславский М.М. Международное частное право: учебник — М.: Юристъ, 2005. — 604 с.
4. Туманов Э.В. Юрисдикционный иммунитет государства в российской доктрине: автореферат — М.: Библиогр, — 2011. — с. 188.
5. URL: https://www.be5.biz/pravo/maov/24.htm
6. URL:
https://www.adhdportal.com/book_3393_chapter_ 35_Literatura.html
7. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 года № 138 — ФЗ (ред. от 21.07.2014 года)//Российская газета № 220, 20.11.2002 года.
8. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 года № 95 -ФЗ (в ред. от 28.06.2014 года)//Российская газета, №137, 27.07.2002 года.