Служебный иммунитет должностного лица
Библиографическое описание:
Сидорова, Н. В. Проблемы служебного (должностного) иммунитета в российском уголовном процессе / Н. В. Сидорова, Е. И. Саламатова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2014. — № 2 (61). — С. 600-601. — URL: https://moluch.ru/archive/61/9143/ (дата обращения: 16.07.2020).
В качестве самостоятельного вида уголовно-процессуального иммунитета многие российские авторы выделяют служебный (должностной) иммунитет. Так, А. В. Смирнов и К. Б. Калиновский определяют служебный иммунитет как особые условия и порядок возбуждения уголовного дела, привлечения к уголовной ответственности и производства по делу в отношении ряда категорий должностных лиц, включающий необходимость получения разрешений определенных инстанций на проведение в отношении этих лиц всех или некоторых процессуальных действий [5. c. 678].
Аналогичной точки зрения придерживаются В. Н. Григорьев, А. В. Победкин, В. Н. Яшин, заявляя, что служебный (должностной) иммунитет распространяется на лиц, предусмотренных в ст. 447 УПК РФ, и представляет собой установление изъятий из общего порядка судопроизводства и особых юридических преимуществ для отдельных категорий лиц [3. c.762].
С нашей точки зрения, использование понятия «служебный иммунитет» для раскрытия установленных особенностей при производстве по уголовному делу для некоторых категорий лиц, является не совсем корректным. Термин «иммунитет» происходит от латинского слова «immunitas» — освобождение от чего-либо, и означает исключительное право не подчиняться некоторым общим законам [6. c. 244]. Устанавливая уголовно-процессуальный иммунитет, государство преследует цель ввести определенные изъятия из общего порядка уголовного судопроизводства в отношении отдельных категорий лиц.
По нашему мнению, особый порядок возбуждения уголовного дела, осуществление уголовно-процессуального задержания и применения некоторых мер принуждения, а также особый порядок производства ряда следственных действий, содержат скорее не изъятия, а дополнение общего порядка, поэтому более уместно будет употреблять понятие «привилегия».
Согласно Толковому словарю русского языка, привилегия происходит от латинского слова «privilegium», что означает преимущественное право, льгота [4. c. 588]. Привилегии всегда связаны с предоставлением лицу дополнительных преимуществ, они создают режим наибольшего благоприятствования, тогда как иммунитет освобождает лицо от определенных обязанностей или предоставляет право не подчиняться общим законам государства. С нашей точки зрения, главное отличие иммунитета от привилегии заключается в том, что иммунитет есть исключение из общих правил, тогда как привилегия, не изменяя общего правила, предоставляет дополнительные преимущества отдельным категориям лиц.
Понятие служебный (должностной) иммунитет в уголовно-процессуальном праве можно употреблять только при наличии отказа в даче согласия на производство процессуальных действий в отношении определенных категорий лиц от уполномоченного органа.
Исключение, с нашей точки зрения, составляет уголовно-процессуальный иммунитет Президента РФ. Статья 91 Конституции РФ определяет, что Президент РФ обладает неприкосновенностью. В сфере применения уголовно-процессуального права это означает запрет на проведение различных следственных и процессуальных действий в отношении Президента РФ. Иммунитет от уголовной юрисдикции Президента РФ раскрывается в ст. 93 Конституции РФ в связи с условиями его отрешения от должности. В соответствии с ней, Президент РФ может быть отрешен от должности только на основании обвинения в государственной измене или иного тяжкого преступления. В Уголовном кодексе РФ помимо тяжких преступлений предусмотрена ещё категория особо тяжких преступлений, поэтому было бы целесообразно включить упоминание данной категории преступлений в ст. 93 Конституции РФ.
Таким образом, исходя из анализа ст. 93 Конституции РФ, Президент РФ обладает абсолютным иммунитетом, и провести процессуальные действия в отношении лица, занимающего должность главы государства, возможно только при отрешении его от должности. Но в данном случае, все процессуальные действия, а также привлечение к уголовной ответственности будут производиться уже не в отношении Президента РФ, а в отношении лица, отрешенного от должности Президента.
Статья 447 Уголовно-процессуального кодекса РФ устанавливает круг лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам.
Как уже говорилось выше, служебный (должностной) иммунитет для данной категории лиц будет иметь место, если уполномоченные органы выразят отказ на производство соответствующих процессуальных действий. Из общего перечня к ним относятся: член Совета Федерации, депутат Государственной Думы, судьи Конституционного суда РФ, судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и иные судья, Президент РФ, прекративший исполнение своих полномочий, Уполномоченный по правам человека. Из данного перечня, по нашему мнению, следует исключить Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, ввиду того, что данное лицо необоснованно наделяется гарантиями неприкосновенности, что в корне нарушает принцип равенство всех перед законом и судом. В случае незаконного уголовного преследования законодательством Российской Федерации будет гарантирована судебная защита его прав.
Также, с нашей точки зрения, законодатель необоснованно предусматривает правило о необходимости получения согласия соответствующего органа на исполнение судебного решения о производстве обыска или об избрании в качестве меры пресечения в виде заключения под стражу члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы, Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, Уполномоченного по правам человека и судей, так как данные лица оказываются в более привилегированном положении, нежели другие, в отношении которых установлены особенности производства по уголовному делу.
Литература:
1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г.: по сост. на 30 декабря 2008 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2009. — № 4. — Ст. 445.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ: по сост. на 21 декабря 2013 г. // Российская газета. — 2001. — № 249.
3. Григорьев В. Н. Уголовный процесс: Учебник / В. Н. Григорьев, А. В. Победкин, В. Н. Яшин. — М.: Эксмо, 2005. — 832 с.
4. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — 4-е изд., доп. — М.: Азбуковник, 1999. — 944 с.
5. Смирнов А. В. Уголовный процесс: учебник / А. В. Смирнов, К. Б. Калиновский. — М.: КНОРУС, 2008. — 704 с.
6. Юридический словарь / под ред. А. Н. Азрилияна. — 2-е изд. — М.: Институт новой экономики, 2009. — 1152 с.
Основные термины (генерируются автоматически): Президент РФ, Конституция РФ, отдельная категория лиц, категория лиц, Российская Федерация, уголовная ответственность, Государственная Дума, общий порядок, латинское слово, уголовно-процессуальный иммунитет.
В настоящее время из сферы судебной власти государства пребывания исключаются физические лица, перечисленные в Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года и Венской конвенции о консульских сношениях 1963 года. Согласно ст. 31 Венской конвенции о дипломатических сношениях иммунитетом от гражданской юрисдикции обладают дипломаты, к которым относятся руководитель миссии и члены дипломатического персонала, а также члены их семей. На членов семей иммунитет распространяется при условии, если они не являются гражданами страны пребывания.
Эта же конвенция (ст.37) предусматривает, что дипломатический иммунитет не распространяется и на случаи:
a) Вещных исков, относящихся к частному недвижимому имуществу, находящемуся на территории государства пребывания, если только дипломатический агент не владеет им от имени, аккредитующего государства;
b) Исков, касающихся наследования, в отношении которых дипломатический агент выступает в качестве исполнителя завещания, попечителя над наследственным имуществом, наследника или отказополучателя как частное лицо, а не от имени аккредитующего государства;
c) Исков, относящихся к любой профессиональной или коммерческой деятельности, осуществляемой дипломатическим агентом в государстве пребывания за пределами своих официальных функций Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961г. // Международное публичное право: Сборник документов -М., 1996г., Т.1.;
Иным лицам предоставляется только ограниченный иммунитет. Они обладают иммунитетом только в связи с выполнением служебных обязанностей. Таким «служебным иммунитетом» обладает домашний персонал миссии, в частности члены консульского представительства (ст.43) Венской конвенции о консульских сношениях.
Судебный иммунитет на консульских должностных лиц и консульских служащих не распространяется только в двух случаях:
· В отношении гражданского иска, если он вытекает из заключенного консулом договора, по которому он не принял на себя прямо или косвенно обязательств в качестве агентов представляемого государства;
· В отношении иска третьей стороны о возмещении вреда. Причиненного несчастным случаем в государстве пребывания, вызванным дорожным транспортным средством, судном, самолетом Венская конвенция о консульских отношениях 1963г. // Международное публичное право: Сборник документов -М., 1996г., Т.1..
По окончании служебной деятельности иммунитет отпадает. Иммунитет же в отношении совершенных служебных действий продолжает существовать во времени безгранично, что закреплено соответствующими статьями Венских конвенций 1961 и 1963 года.
Венскими конвенциями предусмотрен и отказ от иммунитета. Для этого требуется, чтобы аккредитующее государство специально отказалось от предоставленного иммунитета (ст.32 Конвенции о дипломатических сношениях, ст.45 Конвенции о консульских сношениях). Отказ от иммунитета относительно возбуждения производства по делу должен быть всегда сформулирован предельно определенно. Причем он не распространяется на иммунитет в отношении принудительного исполнения решения. Это полномочие аккредитующего государства требует самостоятельного оформления Научно-практический комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РФ. М., 2004. С. 590.
Следует иметь ввиду, что в ситуациях, при которых российский истец возбуждает гражданское дело по иску к дипломатическому агенту в компетентном суде его собственного государства, последний не пользуется дипломатическим иммунитетом. Дипломатический иммунитет не распространяется также в случае, когда дипломатический агент иностранного представительства выступает в качестве истца в российском суде. В рассматриваемой ситуации судебный иммунитет будет распространяться только в отношении встречного иска.
Положение относительно предъявления встречного иска в литературе толкуется по-разному. По мнению Пучинского В.К., с юридической точки зрения связь встречного иска с основным иском логично определять на базе российского процессуального законодательства, в частности, ст.138 ГПК РФ. В тоже время он полагает, что принять к анализируемой ситуации правила ст. 138 ГПК РФ сомнительно по причине крайней неопределенности условий ее содержания. Выигрыш встречного иска «может не привести к полной победе, поскольку если необходимы исполнительные действия, нужно получить особый отказ от иммунитета в этой части» Пучинский В.К. Подготовка гражданских дел к судебному разбирательству М., Госюриздат, 1962. Бесспорно, такая позиция заслуживает поддержки.
Итак, при возникновении проблем судебного иммунитета по гражданским судам необходимо обращаться к международным нормативным актам, которыми являются Венские конвенции 1961 и 1963 года, консульские конвенции России с иностранными государствами. Все они закрепляют неприкосновенность любых консульских помещений, их имущества, средств передвижения, архивов, корреспонденции, документов, исключения из иммунитета от гражданской юрисдикции по отдельным материальным требованиям, отказы от иммунитета, ограничения при предъявлении встречных исков. Нельзя при этом забывать и об особенностях, которые присуще каждой консульской конвенции. К примеру, Консульская конвенция с Украиной не распространяет судебный иммунитет на консульских служащих и обслуживающий персонал, членов их семей, домашних работников, которые в России занимаются частной деятельностью с целью получения прибыли.
Помимо дипломатических и консульских работников, рассмотренными привилегиями и иммунитетами пользуются в силу действия международных соглашений пользуются и иные физические лица:
· Представители членов ООН Конвенция о привилегиях и иммунитетах специализированных учреждений ООН от 21 ноября 1947 года. // Действующее международное право в 3-х томах. Т. 1. Сост. Ю. М. Колосов и Э. С. Кривчикова. 1996;
· Члены представительств государств в международных организациях Венская Конвенция о представительстве государств в их отношениях с международными организациями универсального характера от 14 мая 1975 года // Действующее международное право в 3-х томах. Т. 1. Сост. Ю. М. Колосов и Э. С. Кривчикова. 1996.
В заключение, следует еще раз подчеркнуть, что правовая природа иммунитета государства в большинстве своем объясняется с позиции теории равенства.
Европейская конвенция об иммунитете государств 1972 года и законы об иммунитетах иностранных государств, принятые в ряде стран, закрепляют так называемый «функциональный иммунитет». Это значит, что при решении вопроса об иммунитете государства придается значение характеру действий государства, т.е. выполняло государство функции публичной власти или выступало в рамках частного права.
Российское же гражданское процессуальное законодательство исходит из принципа «абсолютного иммунитета», что закреплено в п.1 ст. 401 ГПК РФ.
В настоящее время в нашей стране готовится федеральный закон «Об иммунитете иностранных государств», в котором предполагается закрепить исключение из «абсолютного иммунитета».
Полагаем, что закрепление таких исключений просто необходимо, поскольку Европейская конвенция об иммунитете государств 1972 года исходит из «функционального» иммунитета. Кроме того, тем самым будут устранены противоречия между п.1 ст. 407 ГПК РФ и ч. 1 ст. 124 ГК РФ. Из содержания последней следует, что иммунитет государства «должен проявляться при публично-правовой деятельности государства» Гражданский процесс. Учебник. / Под редакцией В.А. Мусина. М., 2003. С. 528..
Библиографическое описание:
Жалилов, Муминжон. Консульские иммунитеты и привилегии / Муминжон Жалилов. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2013. — № 7 (54). — С. 282-284. — URL: https://moluch.ru/archive/54/7324/ (дата обращения: 16.07.2020).
Консульские иммунитеты и привилегии предоставляются, как это зафиксировано в Преамбуле Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г., «не для выгод отдельных лиц, а для обеспечения эффективного осуществления консульскими учреждени ями функций от имени их государства».
История развития консульского института во многом объясняет сушествующие различия в консульских иммунитетах и привилегиях по еравнению с дипломатическими. Дипломатические представительства действуют и на функциональной и на представительной основе. За консульскими учреждениями нередко отрицается представительный характер и считается, что они действуют только на функциональной основе. В то же время наблюдается и тенденция к должному учету представительных аспектов деят ельности консульских учреждений. Тем не менее, определяющим в отношении консульских иммунитетов и привилегий является функциональный подход. Это накладывает отпечаток на особенности консульских иммунитетов и привилегий и на их отличие от дипломатических.
Институт консульского иммунитета базируется в основном на нормах универсального характера Венской конвенции о консульских сношениях от 24 апреля 1963 года; [1] многочисленных двусторонних консульских отношениях, заключенных Республикой Узбекистан с зарубежными странами за период с 1991 г. по настоящее время, которые нередко предусматривают существенное расширение указанных привилегий и иммунитетов; а также нормах законодательства Республики Узбекистан (Положение о дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств в Республике Узбекистан от 8 мая 2001 г).
По аналогии с дипломатическими, консульские иммунитеты и привилегии, развивающиеся в направлении максимального сближения с первыми, принято делить на две группы: привилегии иммунитеты консульских учреждений и привилегии и иммунитеты консульских должностных лиц и других работников консульских учреждений.
К первой группе относится неприкосновенность консульских помещений. Согласно п. 4.5. Положения «помещения консульского учрежден ия являются неприкосновенными. Доступ к этим помещениям может иметь место только при согласии главы консульского учреждения или главы диппредставительства соответствующего иностранного государства в Республике Узбекистан».
Тем не менее, допуск в рассматр иваемые помещения разрешается без согласия главы консульского представительства «в случае пожара или другого стихийного бедствия, требующего безотлагательных мер защиты» (п.2 ст.31 Венской Конвенцией о дипломатических сношениях, п. 4.5. Положение о дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств в Республике Узбекистан).
Однако неприкосновенность этих помещений не дает права использовать их для целей, не совместимых с функциями консульского представительства. В связи с этим, в литературе была высказана точка зрения, в соответствии с которой, данное положение подразумевает право органов уголовного судопроизводства произвести осмотр места происшествия, если таковым и являются указанные помещения, обыск в нем, выемку и налож ение ареста на имущество, при наличии достаточных доказательств, дающих основание полагать, что в помещениях консульского представительства совершено или совершается преступление, укрывается уголовный преступник или находится предметы, вещи, ценности и денежные средства, добытые преступным путем.1 Подобное утверждение вряд ли верно, так как в соответствии с п. 4.7. Положения помещения консульского учреждения пользуются такой же неприкосновенностью как и помещения диппредставительств (п. 3.1. Положения), а значит обыск и другие принудительные действия в них возможны только по просьбе или с согласия главы консульского учреждения (ст. 165 УПК). Таким образом, совпадая во многом с содержанием неприкосновенности помещений дипломатических представительств, неприкосновенность консульских помещении имеет ограниченный характер. Ограничения проявляются в том, что:
а) привилегии и иммунитеты консульских помещении предоставляются лишь «на основе взаимности», лишь в рамках достигнутых сторонами договоренности;
б) согласно п. 2. 31. Венской конвенции о консульских сношениях допуск в рассматриваемые помещения разрешается без согласия главы консульского представительства «в случае пожара или другого стихийного бедствия, требующего безотлагательных мер защиты».
Свобода сношений с правительством, дипломатическими и консульскими представительствами своего государства, предусмотренная для консульских учреждений, не допускает ограничений тайны связи, телефонных и иных переговоров. (п. 4.9. Положения).
Неприкосновенность архивов, документов и официальная переписка консульского учреждения в настоящее время в Республике Узбекистан по общему правилу имеет абсолютный характер.
Ко второй группе привилегий и иммунитетов относятся прежде всего самые широкие по сравнению с другим и должностными лицами личные привилегии и иммунитеты консульских должностных лиц.
Пункт «л» ст.1 Венской конвенции 1963 г. гласит: «Консульское должностное лицо означает любое лицо, включая главу консульского хчреждения, которому поручено в этом качестве в ыполнение консульских функций». К этой категории лиц относятся: генеральный консул, консул, вице -консул, консульский агент, проконсул и консульский стажер.
Для нормального выполнения своих функций консульские должностные лица наделяются иммунитетами и при вилегиями, которые отражены в Венской конвенции 1963 г. (ст.40–57), Положении и в двусторонних консульских конвенциях. Эти документы определяют права и обязанности консульских должностных лиц и страны пребывания по отношению к ним.
Венская конвенция 1963 г., предоставляя консульским должностным лицам иммунитет от юрисдикции, определяет: «Консульские должностные лица не подлежат юрисдикции судебных или административных органов государства пребывания в отношении действий, совершаемых ими при выполнении консульских функций» (п.1 ст.43). Это значит, что консульские должностные лица наделены иммунитетами, которые носят функциональный, служебный характер.
В современной международной практике служебный (функциональный) иммунитет предоставляется довольно широкому кругу лиц (консулам, военным морякам, служащим международных организаций и др.).
Предоставление служебного иммунитета означает, что лицо, пользующееся им, освобождается от уголовной, граж данской и административной юрисдикции государства пребывания в отношении действий, совершаемых при исполнении служебных обязанностей. Если же правонарушение совершено не при исполнении служебных обязанностей, данное лицо может быть привлечено к ответственности в стране пребывания, но только «на основании постановлений судебных властей, в случае совершения тяжких преступлений» (п.1 ст. 41).
И здесь возникает проблема, существо которой заключается в неопределенности понятия «действия, совершаемые при выполнении консульских функций». В связи с этим на практике нередко возникают трудности в выяснении того, находилось ли данное лицо в момент преступления при исполнении своих служебных обязанностей или нет, следовательно, вправе ли государство пребывания привле кать его к ответственности. Не меньшие трудности возникают и в вопросе о том, кто правомочен решать эту проблему: государство пребывания или направляющее государство.
Анализ доктрины международного права, договорных и законодательных норм, практики государств показывает отсутствие универсального решения проблемы служебного иммунитета. [2]
Представляется, что универсального решения данной проблемы вообще не может быть. Это объясняется, прежде всего многообразием допускаемых правонарушений, и невозможностью в принципе составить исчерпывающий перечень служебных обязанностей каждого лица, пользующегося служебным иммунитетом, что исключает возможность выработки конкретных и универсальных критериев, позволяющих однозначно определить, было или не было данное лицо в момент совершения правонарушения при исполнении своих служебных обязанностей. Отсутствие таких критериев усугубляется возникновением в каждом случае правонарушения противоречия между интересами, с одной стороны, направляющего государства, которое заинтересовано в защите своих граждан, и, с другой, — государства пребывания, которое несет ущерб от совершенного правонарушения. Отсутствие четких критериев, противоречия между интересами сторон препятствуют разработке универсальной процедуры рассмотрения вопроса, а его единоличное решение той или иной стороной может быть необъективным.
В результате рассмотрения указанных проблем можно сделать некоторые выводы:
1. Личные иммунитеты и привилегии консульских должностных лиц невозможно рассматривать лишь на основе Венской конвенции 1963 года, а следует учитывать двухсторонние конвенции, которые отличаются широким разнообразием в трактовке данного вопроса.
2. Консульские должностные лица и другие работники консульских учреждений, как правило, наделяются служебным (функциональным) иммунитетом, а универсального подхода к этой проблеме вообще не существует. Поэтому на практике решени е указанных вопросов нередко вызывает сложности.
3. Представляется, что в целях избежания разногласий и конфликтных ситуаций в сфере уголовного судопроизводства нормы, регулирующие особенности производства по делам лиц, обладающих дипломатическими и консульскими привилегиями и иммунитетами от уголовного преследования целесообразно объединить и поместить в отдельную главу в Уголовно-процессуальном кодексе Республики Узбекистан.
Литература:
1. Курс международного права. Т. 4. — М.: Наука, 1990. — С. 140–142.
2. Демин Ю. Г. О проблеме служебного иммунитета в международном праве. Сов. ежегодник междунар. права. — М, 1989. — С. 203–215.
Основные термины (генерируются автоматически): Венская конвенция, лицо, иммунитет, консульское учреждение, привилегия, согласие главы, Узбекистан, консульское представительство, государство пребывания, служебный иммунитет.