Законодательство зарубежных стран об иммунитете государства

В 70-х годах XX в. роль государства и степень его участия в международных частноправовых отношениях увеличились. В связи с этим стали пересматриваться и традиционные подходы к пониманию иммунитета государства от частных исков в иностранных судах и неприкосновенности государственной собственности, находящейся за рубежом.

С тех пор сложилось три варианта национального регулирования иммунитета государства: в одних странах этот вопрос разрешается при помощи специального закона, которым руководствуются суды и административные органы, столкнувшиеся с участием иностранного государства в гражданско-правовом отношении (США, Великобритания, Канада); в других странах нормы о юрисдикционном иммунитете предусматриваются в процессуальном законодательстве, а о законодательном иммунитете и об иммунитете его собственности — в гражданских кодексах или законах о международном частном праве (Россия, Казахстан, Армения); третья группа стран закрепила правовое положение государства как юридического лица и в этой связи в их законодательстве отсутствуют нормы об иммунитете государства (Грузия).

Одними из первых осознали неэффективность концепции абсолютного иммунитета страны общего права — США, Великобритания, Канада, Пакистан.

Сначала в судебной практике, а затем и научном сообществе этих стран сформировалось убеждение в необходимости ограничения иммунитета государства для гарантированности судебной защиты прав его контрагентов по сделкам. Иммунитет государства мешал рассматривать его в гражданском обороте как равного участника и ставил под сомнение гражданские права иностранных физических и юридических лиц, торгующих с государством или оказывающих ему услуги, что не могло не сказаться на развитии международных хозяйственных связей.

Поэтому в 1976 г. В США принимается Закон об иммунитете иностранных государств (Foreign Sovereign Immunities Act), который определял юрисдикцию Соединенных Штатов относительно исков к иностранному государству. Данный Закон устанавливал исключения из иммунитета иностранного государства, при наличии которых суды США были компетентны рассматривать спор. В качестве основного правила предусматривалось наличие прямого или подразумеваемого отказа иностранного государства от иммунитета (§ 1605a), а также невозможность воспользоваться иммунитетом в споре, связанном с коммерческими сделками. Также устанавливалось, что иммунитет ограничивается и в случае приобретения собственности с нарушением норм международного права (§ 1605 (a) 3) и т.д.

Наибольший интерес вызывает норма Закона США об отказе в иммунитете государству, причинившему на территории США вред личности или смерть, а равно повредившему имущество или способствующему его утрате (§ 1605 (a) 5). Это правило распространяется на любой деликт, а не только связанный с гражданско-правовыми отношениями. В частности, делается оговорка, что действия или бездействие, которые привели к вреду жизни, здоровью или имуществу, совершенные как иностранным государством, так и его должностными лицами и служащими при исполнении ими своих обязанностей (non-commercial torts exception), приводят к отказу в иммунитете государству. Другими словами, правонарушение может быть в известной степени связано с публичными функциями, и тем не менее это не позволяет ответчику заявлять об иммунитете.

Однако далее американский законодатель отмечает, что правило § 1605 (a) 5 применяется, если причинение вреда связано с осуществлением дискреционных действий иностранного государства. Такое противоречие трудно разрешить, но стоит принять во внимание то, что правительственные функции почти никогда не осуществляются на территории другого государства, за исключением действий дипломатических и консульских служб.

Вслед за Законом США подобные нормативные акты, закрепляющие исключения из иммунитета государства, были приняты в Великобритании в 1978 г., в Канаде в 1982 г.

Постепенно к модели ограниченного иммунитета приходят и страны романо-германской правовой традиции. В ряде стран Западной Европы (Франция, Дания, Норвегия, Греция, Италия, Германия и др.) концепция ограниченного иммунитета иностранного государства сначала проводится в жизнь в судебной практике. Отправной точкой для законодательного выражения идеи функционального иммунитета для этих стран послужила Европейская конвенция об иммунитете государств 1972 г., в преамбуле которой закреплено, что при ее подписании принимается во внимание «существование в международном праве тенденции к ограничению тех случаев, когда государство может ссылаться на иммунитет в иностранных судах». Страны — участницы этой Конвенции (Австрия, Бельгия, Германия, Нидерланды, Португалия, Швейцария) постепенно закрепили в своем национальном законодательстве идею ограниченного иммунитета. Государства, ее не подписавшие, воспользовались данным текстом как основой для внутригосударственного регулирования. Одной из первых в числе стран континентального права соответствующий закон об иммунитете приняла Аргентина в 1995 г.

В законах указанных стран иммунитет государства от юрисдикции ставится в зависимость от сущности тех сделок, в которых государство принимало участие и которые стали предметом спора. Чаще всего употребляются понятия «торговая сделка» или «коммерческая сделка», которые не имеют четких критериев и устанавливаются судом в каждом конкретном случае при помощи имеющегося в законах примерного перечня (договор поставки товара, договор возмездного оказания услуг, договор займа, договор поручительства, и т.п.) или гражданско-правовой природы спорного договора. При этом суды, как правило, не занимаются определением цели заключения государством таких сделок, довольствуясь нахождением спорной сделки в системе гражданско-правовых договоров.

Давая характеристику зарубежному регулированию государственного иммунитета, нельзя не упомянуть еще один фундаментальный источник — Кодекс Бустаманте <1>. Этот документ, являющийся приложением к Конвенции о международном частном праве, принятой 20 февраля 1928 г. на VI Международной конференции американских государств в Гаване, вот уже более 70 лет действует в 15 странах Латинской Америки (например, в Бразилии, Венесуэле, на Кубе, в Перу, Чили, Эквадоре и др.). В ряде стран американского региона нормы этого Кодекса применяются как обычаи (Аргентина, Мексика).

———————————

<1> См.: Международное частное право. Иностранное законодательство / Предисл. А.Л. Маковского; сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М., 2000. С. 746 — 798.

В связи со столь феноменальной унификацией коллизионных правил, которую удалось осуществить на основе Кодекса Бустаманте в значительном количестве государств, есть смысл рассмотреть правила об иммунитете, которые в нем предложены.

Сразу стоит отметить, что Кодекс Бустаманте исходит из модели функциональности иммунитета и его связанности с политической деятельностью государства, несмотря на то, что он принят в 1928 г., когда приоритетным был иммунитет абсолютный.

Так, в ст. 333 закреплено правило о том, что суд некомпетентен разбирать гражданские и торговые дела, в которых ответчиками выступают другие государства или их главы в случае личных исков, если они сами прямо не подчинят себя суду или не заявят встречного требования. Аналогичная норма ст. 334 регулирует подачу вещных исков с добавлением, если государство или его глава «действовали в качестве таковых и их действия имели публичный характер».

Интересна формулировка, используемая Кодексом для установления пределов принципа иммунитета: государство или его глава, действующие в качестве частных лиц, будут подсудны другому государству по общим правилам. Надо полагать, что «государство, действующее как частное лицо» — это не что иное, как «торгующее государство» в США, «государство, участвующее в коммерческой деятельности» (Европейский союз, СНГ).

В 70-х гг. XX в. в ряде зарубежных стран (Австралии, Великобрита­нии, Канаде, Пакистане, Сингапуре, США, ЮАР) были приняты за­конодательные акты, основанные на теории ограниченного (функци­онального) иммунитета государства. В некоторых странах (Австрии, Бельгии, Греции, Дании, Норвегии, Финляндии, ФРГ, Франции, Швейцарии), где специальное законодательство об иммунитете ино­странного государства отсутствует, теории функционального имму­нитета государства придерживается судебная практика.

Все законодательные акты, посвященные иммунитету иностран­ного государства, содержат норму о предоставлении иностранному государству иммунитета.

Более того, законы Великобритании, Кана­ды, Пакистана, Сингапура закрепляют обязанность суда предоста­вить иностранному государству иммунитет, даже если оно не уча­ствует в разбирательстве.

Иностранное государство не пользуется иммунитетом, если оно подчинилось юрисдикции судов другого государства. Такое подчи­нение возможно в виде отказа от иммунитета. Отказ может быть вы­ражен в форме соглашения. Заключение иностранным государством соглашения, в котором определяется подлежащее применению ино­странное право, не означает его отказа от иммунитета. Иными сло­вами, выбор права не означает отказ от иммунитета. Именно так это изложено в законах Великобритании, Пакистана, Австралии.

В законах США и Канады подобных положений нет. Закон США (п. а § 1605) устанавливает, что иностранное государство может отка­заться от иммунитета прямо или косвенно. Четкие положения, опре­деляющие случаи косвенного отказа от иммунитета, содержат зако­ны Великобритании, Канады, Пакистана, Сингапура, Канады, Ав­стралии. Предполагается, что иностранное государство подчинилось юрисдикции, если оно:

• возбудило разбирательство;

• вступило в дело или предприняло меры в отношении разби­рательства.

При этом если иностранное государство вступило в дело или предприняло меры в отношении дела только для того, чтобы по­требовать предоставления иммунитета, не считается, что оно под­чинилось юрисдикции суда. Иной позиции придерживается закон

США, в соответствии с которым факт появления иностранного го­сударства перед судом означает, что оно признало юрисдикцию су­дов США по конкретному делу. Поэтому иностранному государству, к которому был предъявлен иск в судах США, следует обращаться к процедуре так называемого специального обращения в суд (special appearance), которая означает согласие на подчинение юрисдикции суда для единственной цели — защиты юрисдикционного иммуни­тета. К этой процедуре обращался Советский Союз в деле о «цар­ских займах» (1987), которое было возбуждено по иску фирмы «Карл Маркс энд К°» и еще двумя физическими лицами к СССР1.

Согласно законам Сингапура, Великобритании, США, Паки­стана заключение иностранным государством соглашения о подчи­нении спора международному коммерческому арбитражу означает, что оно не пользуется иммунитетом в разбирательствах относитель­но осуществления государством надзорных функций, например от­носительно отмены арбитражных решений.

Признание за отдельным субъектом статуса «иностранного государ­ства» является необходимой предпосылкой для признания его им­мунитета. Законы по-разному подходят к решению вопроса о том, что представляет собой иностранное государство. Как правило, за­крепленное в национальных законах понятие «иностранное госу­дарство» охватывает главу государства, правительство, агентство, уч­реждение иностранного государства.

Закон США уточняет, что под агентством понимается государственное образование, которое явля­ется самостоятельным юридическим лицом, корпорацией, органом государства или его политическим подразделением, большинство акций которого или иным образом заявленной собственности при­надлежит иностранному государству.

В деле по иску Есенина-Вольпина к ТАСС и Агентству печати «Но- —-L— вости» (АПН) (1978) американский суд пришел к выводу, что АПН представляет собой «иностранное государство» по смыслу закона 1976 г., так как большинство собственности АПН принадлежало Советскому государству2.

См.: Белов Л. П. Международное предпринимательское право: практическое посо­бие. М., 2001. С. 318, 319.

Materials on jurisdictional immunities of states and their property. New York, 1982. P. 470.

Если иностранное государство ведет торговую деятельность, за­ключает торговые сделки, оно, как это следует из приведенных зако­нов, не пользуется иммунитетом. Определение торговой деятельности имеет важное значение, так как, даже признав за какой-либо спо­рящей стороной статус «иностранного государства», суд откажет ей в предоставлении иммунитета, если иностранное государство ведет торговую деятельность.

Законодательство иностранных государств по-разному подходит к определению понятия «торговая деятельность», «торговая сдел­ка». Законодательные акты Великобритании, Пакистана, Сингапу­ра содержат только перечень видов сделок, совершение которых мо­жет привести к утрате государством иммунитета, а само определение торговой деятельности в них отсутствует. Законы этих стран под тор­говой сделкой понимают:

• контракты о поставке товаров или предоставлении услуг;

• договоры займа или другие сделки финансового характера, гарантии и поручительства;

• сделки или деятельность торгового, промышленного, про­фессионального или подобного характера, в которую госу­дарство вступает или с которой государство связано иным об­разом, чем при осуществлении суверенных функций.

В Канаде и США торговая деятельность определяется лишь в са­мом обшем виде. Так, согласно закону Канады «торговая деятель­ность» означает любую сделку, акт либо регулярное ведение деятель­ности, которые по своей природе имеют торговый характер. Пред­усматривается, что суды при определении характера деятельности иностранного государства должны принимать во внимание природу этой деятельности, отдельной сделки, а не ее цель.

В качестве примера можно привести дело американской компа-

— нии MOL Inc. v The People’s Republic of Bangladesh, которое было рассмотрено апелляционным судом США в 1984 г. Обстоятель­ства таковы: компания MOL и правительство Республики Бангла­деш заключили лицензионное соглашение сроком на 10 лет. Зто соглашение предоставило компании MOL право отлавливать и экспортировать обезьян резус макак из Бангладеш. Оно также определило количество обезьян, которое компания могла отлав­ливать. Соглашением устанавливалось, что обезьяны могли ис­пользоваться только в медицинских целях. Так как компания MOL использовала обезьян не по назначению, Бангладеш расторгла

соглашение. В связи с этим компания предъявила иск в амери­канский суд. Апелляционный суд постановил, что отмена лицензи­онного соглашения была суверенным актом, поскольку заключен­ное соглашение затрагивало право Республики Бангладеш регу­лировать естественные ресурсы. Апелляционный суд предоставил Бангладеш иммунитет. Это решение было отменено Верховным судом США на том основании, что апелляционный суд принял во внимание не природу сделку а ее цель1.

Хотя в законах Пакистана, Великобритании, Сингапура подоб­ной нормы нет, на практике суды и этих стран применяют критерий природы сделки.

Примером может служить рассмотренное судами Великобрита-

— нии дела I Congresso del Partido (1979)2. Суды стран, в которых отсутствует законодательство об иммуни­тете, также исследуют характер деятельности, осуществляемой иностранным государством. Так, в деле французской компании Euroquipment S.A. к Корпорации Республики Кот-д’Ивуар фран­цузский суд исследовал природу деятельности государственной корпорации. В решении от 7 февраля 1991 г. суд постановил, что ответчик — корпорация Республики Кот-д’Ивуар — предоставила в аренду помещения французской компании для ведения пред­принимательской деятельности. Эта деятельность регулируется

частным правом, и на нее не распространяется юрисдикционныи иммунитет. Суд не признал иммунитет корпорации Республики Кот-д!Ивуар, несмотря на то что ответчик расторг договор арен­ды по прямому указанию президента своей республики3.

Законы зарубежных стран предусматривают и другие требова­ния, относительно которых иностранное государство не пользуется им­мунитетом. Так, при соблюдении определенных условий иммунитет иностранному государству не предоставляется в отношении споров, связанных с контрактом о найме на работу, причинением вреда здо-

Cm.: Feldman M.B. The United States foreign immunities Act of 1976 in perspective: a founder’s view // International and Comparative Law. Quarterly. Vol. 35. № 1-2. 1986. P. 310, 311.

Materials on jurisdictional immunities of states and their property. P. 453-468.

Cm.: Donner R. Some recent Case Law Concerning State Immunity before National courts// Finish Yearbook of International Law. Vol. 5. 1994. P. 403.

ровыо, утратой или повреждением имущества, споров, связанных с интеллектуальной собственностью, участием государства в корпо­рациях, споров относительно торговых судов. Еще до введения со­ответствующих поправок к закону США на практике американские суды не предоставляли иностранному государству иммунитет в отно­шении разбирательств, связанных с трудовыми спорами.

В деле Segni v Commercial Office of Spain (1987) апелляционный суд

— США отказал ответчику — Торговому представительству Испании в предоставлении иммунитета. Спор возник из контракта о най­ме на работу, который Торговое представительство заключило с гражданином Аргентины, имевшим постоянное местожительства в США. Контракт предусматривал, что в обязанности работника входило распространение испанских вин на Среднем Западе. Так как Торговое представительство досрочно расторгло контракт, гражданин Аргентины обратился с иском в американский суд. Апелляционный суд постановил, что работу, которая выполнялась истцом, можно квалифицировать как предоставление услуг, т.е. осуществление деятельности, которая по своей природе являет­ся торговой. Поэтому апелляционный суд не признал иммунитет за Торговым представительством Испании.

От судебного иммунитета законодательство иностранных госу­дарств отличает иммунитет от предварительных мер и исполнительных действий. В соответствии с законами Великобритании, Пакистана, Австралии, Канады согласие иностранного государства подчиниться юрисдикции иностранных судов не считается согласием па примене­ние предварительных мер и исполнительных действий. Иными сло­вами, отказ от судебного иммунитета не считается отказом от имму­нитетов от предварительных мер и исполнительных действий.

—!- Например, в деле Ipitrade International v Federal Republic of Nigeria 4- — (1978) заявитель добивался приведения в исполнение арбитраж­ного решения, которое было вынесено арбитражем Международ­ной торговой палаты в Париже.

Рассматривая дело, американский суд установил, что арбитраж­ное решение подлежит исполнению согласно Нью-Йоркской кон­венции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г., в которой участвуют, в частности, Франция, Нигерия, США. Суд учел, что согласно закону США им­мунитет не предоставляется, если иностранное государство пря-

215

мо или косвенно отказалось от него, и пришел к выводу, что от­каз от судебного иммунитета в силу заключенного арбитражного соглашения представляет собой и отказ от иммунитета от испол­нительных действий. Был издан приказ об исполнении арбитраж­ного решения’.

Согласно законам Великобритании, Пакистана, Сингапура, США, Канады, Австралии иммунитет от исполнительных действий иностранному государству не предоставляется в отношении собст­венности, которая используется в торговых целях.

В странах, где не было издано законодательства об иммунитете государства, но судебная практика которых применяет положения теории функционального иммунитета, иностранному государству также не предоставляется иммунитет от предварительных мер и ис­полнительных действий, если его собственность используется в тор­говых целях.

Например, во Франции Кассационный суд рассмотрел дело ЕигосШ

— vlran (1984). Обстоятельства дела таковы: компания Eurodif заклю­чила с Ираном соглашение о создании совместной программы по производству обогащенного урана. В силу этого соглашения Иран приобретал право на получение 10% обогащенного урана. Так как Иран досрочно расторг соглашение, компания Eurodif предъяви­ла в арбитраж Международной торговой палаты в Париже иск о возмещении ущерба вследствие расторжения договора. Истец потребовал наложения ареста на банковские счета французского государственного агентства, с которым Иран заключил договор займа для финансирования проекта по производству обогащен­ного урана.

Кассационный суд выдал приказ о наложении ареста и указал, что денежные фонды иностранного государства, из которых оплачи­валась совместная программа по обогащению урана, использо­вались в торговой и экономической деятельности. Суд пришел к

выводу, что тако! иммунитет от ареста не предо-

ставляется2.

Cm.: Materials on jurisdictional immunities of states and their property. P. 476, 477.

Cm.: Fox II. Enforcement Jurisdictional, Foreign State Property and Diplomatic Im­munity// International and Comparative Law. Quarterly. Vol. 34. № 1. London, 1985. P. 139, 140.

Вместе с тем существуют виды собственности иностранного го­сударства, которым предоставляется полный иммунитет от предвари­тельных мер и исполнительных действий. По законодательству ряда стран (Великобритании, Пакистана и др.) такой иммунитет предо­ставляется собственности иностранного государства, которая ис­пользуется или предназначена для использования:

• для нужд консульского и дипломатического представитель­ства;

• в связи с военной деятельностью или является военной по своей природе либо находится под контролем военных вла­стей (законы США, Канады, Австралии). В некоторых странах иммунитет от предварительных мер и ис­полнительных действий предоставляется (в определенных пределах) собственности центральных банков иностранных государств. Так, закон США вводит презумпцию: имуществу иностранного централь­ного банка, которым он пользуется для удовлетворения собственных нужд, предоставляется иммунитет от предварительных мер и испол­нительных действий при условии, что центральный банк иностран­ного государства не отказался от иммунитета.

В то же время, например, в ФРГ, законодательство которой не

— содержит на этот счет указаний, Федеральный конституционный суд в деле Non-Resident Petitioner v Central Bank of Nigeria1 (1975) издал приказ о наложении ареста на счета центрального банка Нигерии в связи с тем, что собственность банка использовалась в торговых целях. Иными словами, суд не признал иммунитет за собственностью центрального банка иностранного государства.

Таким образом, несмотря на некоторые особенности законо­дательных актов различных стран, базирующихся на теории функ­ционального иммунитета, все они в принципе разрешают приме­нение предварительных мер и исполнительных действий в отноше­нии собственности иностранного государства, но определяют виды собственности, которые пользуются полным иммунитетом от пред­варительных мер и исполнительных действий. К таким видам собст­венности, как отмечалось, относится собственность, используемая в дипломатических и консульских целях, в военных целях.

См.: Materials on jurisdictional immunities of states and their property. P. 290-293.

Важная роль в применении теории функционального иммуни­тета отводится суду, так как именно суд является органом, в компе­тенцию которого входит решение вопроса о том, пользуется ли сторо­на иммунитетом. Однако страны, в которых были приняты законы об иммунитете, органы исполнительной власти продолжают в различ­ной степени участвовать в решении вопроса о предоставлении имму­нитета. Теперь органы исполнительной власти выдают заключения, удостоверяющие, что конкретная спорящая сторона является ино­странным государством, толкующие положения законов об иммуни­тете, устанавливающие взаимность. Это право исполнительной вла­сти закреплено в законах Австралии, Великобритании, Канады, Па­кистана, Сингапура. В законе США отсутствуют подобные нормы. Однако и там органы исполнительной власти оказывают влияние на деятельность судов.

Мнение Государственного департамента (инициатива получе­ния такого заключения может исходить как от исполнительной вла­сти, гак и от суда) рассматривается судом в качестве «дружеского со­вета». Но по существу оно обязательно для суда. Целесообразность такого вмешательства доктрина обосновывает ссылками па интере­сы внешней политики. В странах, в которых не были изданы законы об иммунитете государства, вопрос о предоставлении иммунитета иностранному государству также относится к компетенции суда. На практике органы исполнительной власти пытаются оказывать влия­ние на суды. Суды относятся к этому негативно. В Австрии, Герма­нии, Италии органы исполнительной власти полностью отстранены от решения вопроса о предоставлении иммунитета иностранному го­сударству.

Еще по теме § 2. Законодательство и судебная практика зарубежных стран об иммунитете иностранного государства:

1. 5. Государство и некоторые вопросы отношений по наследованию, осложненных иностранным элементом 5.1. Юрисдикционные иммунитеты иностранного государства и судебные разбирательства по делам о наследовании
2. § 4. Российское законодательство по вопросам иммунитета иностранного государства
3. 16.1. Понятие иностранных лиц. Определение арбитражным судом правового статуса иностранных лиц.Процессуальные права иностранных лиц. Судебный иммунитет
4. ИММУНИТЕТ ИНОСТРАННОГО ГОСУДАРСТВА
5. 4. Законодательство по признанию судебного решения иностранного государства
6. 1. Абсолютный и ограниченный (функциональный) иммунитет иностранного государства
7. 2. Иски к иностранным государствам и международным организациям. Дипломатический иммунитет
8. 6. Судебный иммунитет государства
9. 1. Основные понятия об истории государства и права зарубежных стран. Государство и право стран Древнего Востока
10. 6. Судебный иммунитет государства
11. Статья 401. Иски к иностранным государствам и международным организациям. Дипломатический иммунитет
12. § 3. Совершенствование пенитенциарных теории и практики в зарубежных странах
13. 4.4. Налогообложение иностранных инвесторов в зарубежных странах
14. Глава VI ИММУНИТЕТ ГОСУДАРСТВА ОТ ИНОСТРАННОЙ ЮРИСДИКЦИИ