Иммунитет государства в международных экономических отношениях

В международной публично-правовой сфере государства заключают договоры по различным вопросам экономического сотрудничества, совместных экономических проектов: договоры по вопросам международной торговли товарами и услугами; договоры по вопросам международных финансовых отношений; договоры по вопросам движения инвестиций (в том числе о промышленном и научно-техническом сотрудничестве); договоры по вопросам международной экономической помощи; договоры по вопросам международного регулирования труда.

Сложность состоит в том, что государства активно участвуют также и в международных частноправовых отношениях. Эти отношения регулируются преимущественно внутренним правом каждого государства: гражданским (и (или) торговым) правом, а в случае коллизии национальных норм двух или более государств – международным частным правом.

Когда государство (публичное лицо) вступает в международные частноправовые отношения, оно встает на один ряд с частными лицами – операторами международных экономических отношений. Так, например, государства (государственные органы) могут заключать и заключают договоры купли-продажи, договоры подряда и т.п. с иностранными юридическими лицами, а международные организации – с юридическими лицами страны пребывания. Государства активно «играют» на международных фондовых рынках; участвуют в правоотношениях, связанных с выпуском займов, облигации которых приобретаются иностранными физическими и юридическими лицами; в концессионных отношениях; в создании совместных предприятий за рубежом; в инвестиционных проектах.

В такого рода отношениях, где стороны изначально находятся в разных «весовых категориях», встает проблема обеспечения юридического равенства сторон. А эта проблема напрямую затрагивает такие свойства, признаки государства, как иммунитет, суверенитет, юрисдикция.

Государство как публичное лицо защищено государственным иммунитетом. Государственный иммунитет действует в отношении органов государства, его должностных лиц, государственной собственности, помещений зарубежных государственных органов, имущества дипломатов и т.п.

Показателен пример судебного решения, которое было вынесено Швейцарским федеральным судом в 1966 г. Суд рассматривал дело швейцарско-итальянского совместного предприятия. Приняв во внимание, что стороной в договоре о нем являлось государственное предприятие «Итальянские государственные железные дороги», суд счел имущество предприятия «административной собственностью», признав за этой собственностью иммунитет от принудительного исполнения судебного решения. В то же время это не воспрепятствовало рассмотрению дела судом и вынесению решения.

Когда государство вступает в гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, нарушается юридическое равенство, необходимое для такого рода правоотношений: государство защищено от претензий и исков иммунитетом, а частный контрагент – нет.

Как должен действовать принцип иммунитета государства, если государство вступает в частноправовые отношения с «неравным партнером»?

Международно-правовой принцип иммунитета государства тесно связан с понятием суверенитета. Суверенитет – это один из признаков государства, его неотъемлемое свойство, заключающееся в полноте законодательной, исполнительной, судебной власти на своей территории, неподчинении государства, его органов и должностных лиц властям иностранных государств в сферах международного общения.

Иммунитет государства состоит в том, что государство неподсудно суду другого государства (равный над равным не имеет юрисдикции). Иммунитетом пользуются: государство, органы государства, имущество государства.

Различают иммунитеты:

• • судебный; государство не может быть привлечено к суду другого государства в качестве ответчика, кроме случаев прямо выраженного им согласия на это;
• • от предварительного обеспечения иска; имущество государства не может быть подвергнуто мерам принудительного характера в целях обеспечения иска (например, на имущество не может быть наложен арест и т.п.);
• • от принудительного исполнения вынесенного судебного решения; государство, его имущество не может быть подвергнуто мерам принудительного исполнения судебного или арбитражного решения.

Западная правовая теория разработала доктрину «расщепления иммунитета» («функционального иммунитета»). Суть ее в том, что государство, вступающее в гражданско-правовой договор с иностранным физическим/юридическим лицом для осуществления функций суверенитета (строительство здания посольства, например), обладает указанными иммунитетами. Иммунитет презюмируется, если стороны не договорятся об ином.

В то же время, если государство вступает в такой договор с частным лицом с коммерческими целями, то оно должно приравниваться к юридическому лицу и, соответственно, не должно пользоваться иммунитетами. В этих случаях презюмируется отсутствие иммунитета, если стороны не договорятся об ином.

Эти презумпции многими государствами считаются международным обычаем; соответствующие государства подкрепили его своими внутренними законами. В Законе США об иммунитете государств 1976 г. указано, что иммунитет не будет признаваться, «когда основаниями для иска служат коммерческая деятельность, осуществляемая иностранным государством…». Аналогичные законы действуют в Великобритании, Канаде, Австралии, Пакистане, Сингапуре, ЮАР и др. Этот же подход заложен в Европейской конвенции об иммунитете государств (Базель, 16 мая 1972 г.), в выработанном Комиссией международного права ООН Проекте статей о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (1991).

В свое время правовая доктрина СССР, социалистических стран, многих развивающихся государств исходила из «абсолютного иммунитета» и непризнания доктрины «расщепления иммунитета», имея в виду, что даже в частноправовых отношениях государство сохраняет иммунитет, если добровольно не откажется от него. Таким образом, со стороны СССР и других социалистических стран утверждалась презумпция: государство всегда пользуется иммунитетом, если само не откажется от него (если между сторонами не будет согласовано иное).

В условиях рыночной экономики правовая и внешнеэкономическая политика и позиция России и других постсоветских стран понемногу сдвигается в сторону доктрины «расщепления иммунитета». Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации 2002 г. предусмотрел, например, предоставление судебного иммунитета государству, если оно выступает в качестве носителя власти (ст. 251); согласно Кодексу торгового мореплавания Российской Федерации 1999 г. иммунитет не распространяется на государственные морские суда, если они используются для коммерческих целей (ст. 3). Обсуждается законопроект об иммунитете государства, в который, в частности, заложена норма, что иностранное государство не пользуется судебным иммунитетом по спорам, возникшим при осуществлении этим государством предпринимательской деятельности, или касающимся участия государства в коммерческих организациях.

В современных условиях, в условиях рыночной или переходной экономики противодействие функциональной теории иммунитета во многом лишается смысла, поскольку субъекты хозяйственной деятельности больше не «огосударствлены».

Переход на функциональную доктрину иммунитета будет содействовать, среди прочего, благоприятному правовому инвестиционному климату, вхождению страны в правовое поле регулирования международных экономических отношений.

Юрист-международник при разработке и подготовке государственных контрактов (диагональных соглашений), сторонами которых являются государство, с одной стороны, и иностранное частное предприятие – с другой, должен учитывать различные подходы к ответственности государства, существующие в разных странах.

В экономической сфере суверенное государство вступает с другими государствами в международные договоры, регулирующие экономические отношения, иным образом участвует в создании норм МЭП, непосредственно ведет экономическую деятельность, в том числе совершает экономические сделки.

В условиях рыночной экономики государства нередко реализуют себя в качестве хозяйствующих субъектов, вступая в экономические отношения не только с другими государствами, но и с иностранными физическими и юридическими лицами. Для достижения целей своей экономической политики государства создают монополии в определенных секторах национальной экономики (например, в области добычи стратегических природных ресурсов, железнодорожного транспорта, почты и т.д.). Совершение этих действий экономического порядка не лишает государства его политических качеств, в его суверенитета. Суверенное государство, обладая международной правосубъектностью, совершает свои действия независимо от чьей бы то ни было воли. Соответственно, в отличие, например, от физического лица суд не может арестовать иностранное государство, даже если посчитает, что его экономическое действие составило правонарушение в соответствии с законом, который этот суд применил. Из неподчинения суверенного государства чьей бы то ни было воле, в том числе воле суда, вытекает его юрисдикционный иммунитет в экономических отношениях.

Доктрина международного права выделяет две основные концепции института юрисдикционного иммунитета государства: одна исходит из принципа абсолютного иммунитета, другая — из принципа функционального (ограниченного) иммунитета.

Концепция абсолютного иммунитета проистекает из общих принципов права, из известного постулата «par in parem non habet jurisdictionem» (равный над равным не имеет юрисдикции). По смыслу этого постулата судебный иск против иностранного государства неподсуден национальному суду другого государства в силу суверенитета. При этом не имеет значения, возник ли иск в связи с политическими действиями иностранного государства или осуществлением им коммерческой сделки. Исключением считается лишь случай, когда государство-ответчик добровольно отказалось от своего иммунитета.

Концепция функционального (ограниченного) иммунитета ставит признание иммунитета государства в зависимость от функций, им выполняемых. Не признается неподсудность государства в делах о коммерческом обороте. Суть этой концепции в следующем. Государство, вступая в коммерческую сделку, тем самым отказывается от иммунитета по делам, связанным с этой сделкой. Любой контрагент иностранного государства по коммерческой сделке вправе обратиться в соответствующий положениям коммерческого контракта юрисдикционный орган с исковыми требованиями о привлечении соответствующего государства (участника этого контракта) к реализации материальной ответственности за неисполнение или неполное исполнение своих контрактных обязательств. Исторически концепция функционального (ограниченного) иммунитета стала развиваться с середины XX в. из практики судов европейских стран, например Австрии, Бельгии, Италии, Франции, которые стали различать действия государства как суверена (jure imperii) и действия государства как участника гражданского экономического оборота (jure gestionis), отказывая в юрисдикционном иммунитете в последнем случае.

Отказ государства от юрисдикционного иммунитета не означает автоматического его отказа от права на иммунитет от обеспечительных мер, от мер принудительного исполнения судебных решений и тем более от права на дипломатический иммунитет. Например, Венская конвенция о дипломатических сношениях от 18 апреля 1961 г.[1]в ст. 22 предусматривает, что «помещения представительства, предметы их обстановки и другое находящееся в них имущество, а также средства передвижения представительства пользуются иммунитетом от обыска, реквизиции, ареста и исполнительных действий». Это — норма дипломатического права. Она не может быть изменена каким- либо национальным судебным органом.

Что касается МЭП, то ни доктрина международного права, ни практика государств в настоящее время не дают однозначного ответа в отношении перспектив развития двух обозначенных международно-правовых концепций иммунитета государства. С одной стороны, концепция функционального иммунитета кажется многим правоведам более рациональной, поскольку она допускает возможность привлечения иностранного государства без его согласия

к судебной процедуре по гражданско-правовым искам. В то же время, как отмечается, такое государство продолжает обладать не доступной для физических, юридических лиц правовой защитой: иммунитетом от судебных действий, влекущих неблагоприятные материальные последствия, как то обеспечительные или правоисполнительные меры. С другой стороны, сторонники абсолютного юрисдикционного иммунитета государств высказываются в том смысле, что «абсолютный» иммунитет — не означает «незыблемый», указывая, что согласно нормам международного права государства добровольно могут выражать свое согласие на отказ от такого иммунитета.

Такие примеры были в контрактной практике, когда государство было особенно заинтересованно, например, в сделке с конкретным инвестором.