Юрисдикционный иммунитет государства и его собственности
См. также Федеральный закон от 03.11.2015 N 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации»
Термин «иммунитет» происходит от латинских слов — прилагательного immunus (свободный от чего-либо, освобожденный) и существительного immunitas (освобождение от налогов, от службы и т.п.).
Само понятие «иммунитет государства» сложилось в международном праве сначала в качестве обычной нормы, а затем стало определяться судебной практикой, законодательством и международными договорами. Иммунитет иностранного государства, существующий в международных отношениях, отличается от иммунитета государства от предъявления к нему исков в его собственных судах. Установление последнего и определение его пределов входит исключительно в сферу компетенции государства и определяется только его законодательством и международными договорами, заключенными этим государством.
Иммунитет иностранного государства отличается от иммунитета международных организаций, хотя в их основе лежат одни и те же принципы.
В международной практике применяются:
- более узкое понятие «юрисдикционные иммунитеты» и
- более широкое понятие «иммунитет государства и его собственности»,
поскольку не всегда вопрос об иммунитете имущества государства возникает в связи с рассмотрением какого-либо иска в суде. Все эти иммунитеты связаны между собой, потому что их основа одна — суверенитет государства, который не позволяет применять в отношении государства какие-либо принудительные меры.
Юрисдикционные иммунитеты государств и их собственности получили общее признание в качестве одного из принципов обычного международного права. Под государством в Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности понимается «государство и его различные органы управления; составные части федеральных государств», учреждения государств «либо другие образования в той мере, в какой они правомочны совершать и фактически совершают действия в осуществление суверенной власти государства».
Признание иммунитета государства не означает, что вообще нельзя рассматривать спор по сделке, заключенной с государством, или же что нельзя вообще предъявить иск о возмещении вреда к иностранному государству. Речь идет о том, что иск к государству теоретически надо предъявлять в судах этого государства. На практике иски по сделкам обычно рассматриваются в международных коммерческих арбитражных судах.
Следует подчеркнуть и другое: признание иммунитета ни в коей мере не должно состоять в освобождении государства от выполнения принятых им на себя обязательств или в освобождении государства от ответственности за неисполнение обязательств.
Иммунитет государства основывается на том, что оно обладает суверенитетом, что все государства равны. Это начало международного права выражено в следующем изречении: «Par in parem non nabet imperium» («Равный не имеет власти над равным»).
Виды иммунитета в теории и практике государств:
- судебный;
- от предварительного обеспечения иска;
- от принудительного исполнения решения.
Ст. 2 Федерального закона от 03.11.2015 N 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации» определяет, что к юрисдикционным иммунитетам иностранного государства и его имущества относятся:
- судебный иммунитет,
- иммунитет в отношении мер по обеспечению иска и
- иммунитет в отношении исполнения решения суда.
Судебный иммунитет — обязанность суда Российской Федерации воздержаться от привлечения иностранного государства к участию в судебном процессе.
Иммунитет в отношении мер по обеспечению иска — обязанность суда Российской Федерации воздержаться от применения в отношении иностранного государства и имущества иностранного государства ареста и иных мер, обеспечивающих впоследствии рассмотрение спора и (или) исполнение решения суда.
Иммунитет в отношении исполнения решения суда — обязанность суда Российской Федерации или федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по исполнению судебных актов, актов других органов и должностных лиц, воздержаться от обращения взыскания на имущество иностранного государства, принятия в отношении иностранного государства и его имущества иных мер в целях принудительного исполнения решения суда.
Ст. 4 указанного закона предусматривает принцип взаимности в части ограничения юрисдикицонного иммунитета. Так, российским судам (ВС РФ, федеральным судам общей юрисдикции, арбитражным судам) предоставлена возможность ограничивать юрисдикционный иммунитет иностранного государства в случае, если в этом иностранном государстве России предоставляется юрисдикционный иммунитет в ограниченном объеме. Давать заключения по вопросам предоставления юрисдикционных иммунитетов РФ в иностранном государстве будет МИД России.
Судебный иммунитет заключается в неподсудности одного государства судам другого государства (Par in parem non habet jurisdictionem — «Равный над равными не имеет юрисдикции»). Без согласия государства оно не может быть привлечено к суду другого государства. Причем не имеет значения, в связи с чем или по какому вопросу государство намереваются привлечь к суду.
Иммунитет от предварительного обеспечения иска состоит в следующем: нельзя в порядке предварительного обеспечения иска принимать без согласия государства какие-либо принудительные меры в отношении его имущества.
Под иммунитетом от принудительного исполнения решения понимается следующее: без согласия государства нельзя осуществить принудительное исполнение решения, вынесенного против государства.
Концепции иммунитета государства
В юридической доктрине обычно рассматриваются две концепции иммунитета государства:
- абсолютного иммунитета;
- ограниченного иммунитета.
Концепции иммунитета государства
Концепция абсолютного иммунитета исходит из того, что:
- иски к иностранному государству не могут рассматриваться без его согласия в судах другого государства;
- в порядке обеспечения иска имущество какого-либо государства не может быть подвергнуто принудительным мерам со стороны другого государства;
- недопустимо обращение мер принудительного исполнения на имущество государства без его согласия.
Согласно концепции функционального (ограниченного) иммунитета, иностранное государство, его органы, а также их собственность пользуются иммунитетом только тогда, когда государство осуществляет суверенные функции, т.е. действия jure imperii. Если же государство совершает действия коммерческого характера (заключение внешнеторговых сделок, концессионных и иных соглашений), т.е. действия jure gestionis, то оно не пользуется иммунитетом. Иными словами, представители концепции ограниченного иммунитета считают, что, когда государство ставит себя в положение частного лица, к нему могут предъявляться иски, а на его собственность распространяются принудительные меры.
Во второй половине XX в. концепция функционального иммунитета получила широкое распространение в законодательной, судебной и договорной практике различных стран. Это объясняется тем, что государство как таковое расширило сферу своего участия в экономической деятельности.
Особое значение в современных экономических отношениях приобрел вопрос об иммунитете для тех государств, которые проводят политику активного привлечения иностранных инвестиций. Инвесторы заинтересованы в том, чтобы государство, принимающее инвестиции, отказывалось от своего иммунитета в случае возникающих споров между инвестором и этим государством.
В результате сфера применения договорной и обычной международно-правовой норм, ограничивающих иммунитет иностранного государства, постепенно расширяется, о чем свидетельствует законодательная и судебная практика стран, придерживающихся концепции ограниченного иммунитета. В то же время сфера применения обычной международно-правовой нормы об абсолютном иммунитете государства постоянно сужается. Все чаще государства, придерживающиеся концепции абсолютного иммунитета, отказываются от него в отношении определенных категорий дел.
В тех странах, в которых не принято специальных законов об иммунитете, а также в государствах, не участвующих в международных соглашениях по этому вопросу, существенную роль продолжает играть судебная практика, хотя решения суда одной страны могут использоваться и во всяком случае учитываться при рассмотрении аналогичного дела в другой стране.
Характерный пример дает практика Франции. В этой связи следует остановиться на решении Парижского суда Большой инстанции от 16 июня 1993 г.
В связи с проведением в Центре искусства и культуры имени Жоржа Помпиду выставки картин Анри Матисса из Государственного Эрмитажа и Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина (ГМИИ) дочь коллекционера С.И. Щукина Ирина Щукина, а также некий И. Коновалов, утверждавший, что он является внуком другого известного собирателя западной живописи — И.А. Морозова, предъявили ряд исков к Российской Федерации, Государственному Эрмитажу, ГМИИ имени А.С. Пушкина и Центру Помпиду. Истцы требовали наложения предварительного ареста на картины и выплаты им возмещения в крупных суммах. Картины перешли в собственность государства на основании декретов о национализации 1918 г.
Решением суда в исках Щукиной и Коновалову было отказано со ссылкой на принцип судебного иммунитета государства и его собственности.
От имени российского государства в суде было заявлено, что акт о национализации представлял собой осуществление публичной власти государства и касался коллекции картин, принадлежащей его гражданам и находящейся на его территории. Кроме того, было обращено внимание суда на то, что иммунитетом от принудительных мер пользуется не только государство как таковое, но также два музея, осуществляющих хранение картин в рамках выполнения публично-правовых функций в области культуры, на что они были уполномочены Министерством культуры РФ.
Суд согласился с этими доводами и признал, что при отсутствии согласия государства на рассмотрение дела иски не могут быть предметом рассмотрения суда. На этом же основании суд отказал истцам в признании их требований об осуществлении мер принудительного характера в отношении картин.
При предъявлении возможных претензий к государству, в частности по трудовым отношениям и требованиям о возмещении ущерба в результате причинения вреда, прежде всего с чисто практической точки зрения следует различать два возможных случая:
- когда иск предъявляется к российскому государству как стороне в отношениях с иностранными юридическими и физическими лицами, т.е. когда речь идет о предъявлении претензий, исков за рубежом, а также наложении ареста на имущество российского государства, находящееся за границей. В этих случаях необходимо прежде всего решить вопрос, будет ли пользоваться российское государство в настоящее время за рубежом иммунитетом;
- в случае возникновения аналогичной ситуации в России необходимо решить вопрос, будет ли в России пользоваться иммунитетом иностранное государство и принадлежащее ему имущество.
В современных условиях, когда отсутствует универсальное международное соглашение в этой области, вопрос практически будет решаться на основе того, каким образом в судебной практике того или иного государства понимается действие обычно-правовой нормы об иммунитете или же какое законодательство в той или иной стране действует. При этом, что следует подчеркнуть особо, признание в одной стране абсолютного иммунитета за иностранными государствами не влечет за собой автоматического признания в судах другой страны иммунитета в отношении страны, законодательство и практика которой продолжают исходить из концепции абсолютного иммунитета.
Во многих государствах иммунитет российского государства и его собственности будет признаваться в ограниченных пределах. Такой вывод следует сделать на основе следующих данных: в ряде государств были приняты законы, ограничивающие иммунитет государства, — в США, Великобритании, Австралии, Аргентине, Канаде, Пакистане, Сингапуре, Южно-Африканской Республике. Как уже отмечалось выше, в Законе США 1976 г. был закреплен переход от позиции признания абсолютного иммунитета к позиции признания так называемого функционального иммунитета.
В Законе США 1976 г. было также установлено, к какому критерию должны прибегать американские суды, чтобы определить, какие действия являются публично-правовыми, а какие — частноправовыми. По этому вопросу суды в разных странах, в том числе и в США, выносили различные решения, часто противоречивые. В Законе США 1976 г. в качестве такого критерия избрана не цель, а характер, природа операции или отдельной сделки.
В ФРГ, Франции, Италии, Греции, Дании, Финляндии, Норвегии и других странах из концепции ограниченного иммунитета исходит судебная практика.
Ряд европейских стран — Австрия, Бельгия, Великобритания, ФРГ, Кипр, Люксембург, Нидерланды, Швейцария — заключили в 1972 г. Европейскую конвенцию об иммунитете государства, согласно которой иммунитет не признается как в случаях, исходящих из концепции абсолютного иммунитета (иностранное государство отказалось от иммунитета или же само предъявило иск); так и в случаях, когда спор возник в связи с коммерческой или иной аналогичной деятельностью иностранного государства на территории государства, где происходит судебное разбирательство. Генеральная ассамблея ООН приняла Конвенцию о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, которая учитывает теорию ограниченного иммунитета.
Приведем текст ст. 10 Конвенции (Коммерческие сделки).
1. Если государство заключает коммерческую сделку с иностранными физическим или юридическим лицом и, в силу применимых норм международного частного права, разногласия относительно этой коммерческой сделки подлежат юрисдикции суда другого государства, это государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве дела, возникшего из этой коммерческой сделки.
2. Пункт 1 не применяется:
a) в случае коммерческой сделки между государствами, или
b) если стороны коммерческой сделки явно договорились об ином.
3. Если государственное предприятие и другое образование, учрежденное государством, которое обладает независимой правосубъектностью и способно:
a) предъявлять иск или являться ответчиком по иску; и
b) приобретать имущество, иметь его в своей собственности или владении и распоряжаться им, включая имущество, которое это государство передает в его пользование или под его управление, участвует в разбирательстве, которое связано с коммерческой сделкой, заключенной этим образованием, то иммунитет от юрисдикции, которым пользуется это государство, не затрагивается.
c) «коммерческая сделка» означает:
i) любой коммерческий контракт или сделку о купле-продаже товаров или о предоставлении услуг;
ii) любой контракт о займе или иную сделку финансового характера, включая любое обязательство по гарантии или компенсацию в отношении любого такого займа или сделки;
iii) любой иной контракт или сделку коммерческого, промышленного, торгового или профессионального характера, за исключением трудовых договоров.
При определении того, является ли контракт или сделка коммерческой сделкой согласно ст. 10, следует прежде всего исходить из природы этого контракта или сделки, однако следует также учитывать их цель, если стороны контракта или сделки договорились об этом, или если, согласно практике государства суда, эта цель имеет отношение к определению некоммерческого характера этого контракта или сделки.
Российское законодательство, так же как и законодательство стран СНГ, как правило, исходит из классической концепции абсолютного иммунитета, традиционно признавая принцип иммунитета государства во всех случаях, независимо от характера действий государства и его органов.
В российском процессуальном законодательстве (ГПК РФ и АПК РФ) имеется существенное расхождение, касающееся принципа иммунитета. В п. 1 ст. 401 ГПК РФ предусмотрено следующее: «1. Предъявление в суде в Российской Федерации иска к иностранному государству, привлечение иностранного государства к участию в деле в качестве ответчика или третьего лица, наложение ареста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории РФ, и принятие по отношению к этому имуществу иных мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в порядке исполнения решений суда допускаются только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или федеральным законом».
Таким образом, хотя в ГПК РФ и содержится отсылка к возможности иного решения вопроса (путем отсылки к федеральному закону), в целом ГПК РФ продолжает стоять на позициях абсолютного иммунитета. Иной подход проявлен в АПК РФ. В п. 1 ст. 251 «Судебный иммунитет» говорится, что обладает судебным иммунитетом по отношению к предъявленному к нему иску в арбитражном суде «иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти». Из этого неизбежно должен следовать вывод о том, что если государство выступает не в качестве носителя власти, иными словами, осуществляет предпринимательскую, коммерческую деятельность, то тогда оно иммунитетом пользоваться не будет. Как отмечалось в комментариях к АПК РФ, ст. 251 содержит ограничительную формулировку в отношении судебного иммунитета иностранного государства. Иммунитет предоставляется лишь при выполнении публичных функций носителя государственной власти.
Дата размещения статьи: 29.04.2016
В последнее время достаточно активно идет процесс переосмысления многих традиционных правовых концепций и институтов. Не является исключением и доктрина государственного иммунитета. Доктрина государственного иммунитета проистекает из основного принципа международного права, устанавливающего, что все государства равны. В силу этого государству не может быть предъявлен иск в судах иностранного государства за действия, связанные с выполнением властных полномочий (jure imperii). Государственный иммунитет, основанный на суверенном характере властных полномочий государства и его независимости, нашел свое отражение в доктрине абсолютного иммунитета, использующей правило канонического римского права «par in parem non habet imperium».
Доктрина абсолютного юрисдикционного иммунитета не признает подсудность государства в судах иностранных государств и возможность обращения взыскания на его имущество в судах иностранной юрисдикции [1].
Однако, с точки зрения автора, расширение участия государств в отношениях частноправового, коммерческого характера, как в национальных границах, так и в международных торгово-экономических, научно-технических и иных областях (например, иностранные инвестиции, различные формы частно-государственного партнерства и др.), способствовало объективной необходимости ограничения государственного иммунитета в части коммерческой деятельности государства, не связанной с выполнением им публично-правовых, властных суверенных полномочий <1>. Потребовалось ограничить риски возможных конфликтов между государством и частным инвестором при реализации инвестиционных контрактов (включая иностранные инвестиции), риски вмешательства иностранного государства в национальные суверенные интересы другого государства в целях создания благоприятного делового климата, в том числе для правообладателей интеллектуальной собственности [2, с. 42 — 48].
———————————
<1> Подробнее: Gaukrodger D. Foreign State Immunity and Foreign Government Controlled Investors // OECD Working Papers on International Investment, 2010/02, OECD Publishing // https://dx.doi.org/10.1787/5km91p0ksqs7-en.
В результате на сегодняшний день это привело к формированию доктрины ограниченного (функционального) иммунитета государства, которая проводит различия между его публично-правовыми актами, основанными на властных, политических полномочиях суверенного государства (acta jure imperii) и его деятельностью как участника гражданско-правовых, коммерческих правоотношений (acta jure gestionis).
Первоначально такой доктринальный подход был обоснован в правовой позиции Госдепартамента США в 1952 г. (так называемое письмо Tate Letter) [3], хотя судебная практика с конца XIX в. в отдельных случаях допускала возмещение причиненного государством вреда по искам частных лиц. В Европе теория ограниченного иммунитета на законодательном уровне была реализована в Европейской конвенции о государственном иммунитете (European Convention on State Immunity, 1972 г.).
Тем не менее специальные законодательные акты по вопросам ограничения государственного иммунитета были приняты именно в странах общего права. Так, в конце XX в. введены в действие законы о юрисдикционном иммунитете иностранных государств: в США — Foreign Sovereign Immunities Act, 1976 г. (FSIA) (ныне в редакции 2000 г.), Великобритании — State Immunity Act (1978), Сингапуре — State Immunity Act (1979; ныне в редакции 2014 г.), Канаде — State Immunity Act of Canada (1982), Австралии — Foreign Sovereign Immunities Act (1985; ныне в редакции 2010 г.) и ряд других. В этих актах проводится однозначная линия на ограничение абсолютного иммунитета государства (и его органов) в гражданском обороте при осуществлении деятельности, не связанной с выполнением властных, публично-правовых полномочий государства.
Сегодня мы видим, что распространению концепции ограниченного (функционального) иммунитета в международно-правовых отношениях способствовало принятие Конвенции об урегулировании инвестиционных споров между государствами и физическими или юридическими лицами других государств (ICSID) <2> (Вашингтон, 1965 г.), а также Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (Нью-Йорк, 2004 г., не вступила в силу) <3>. Российская Федерация является участницей обеих Конвенций.
———————————
<2> Washington Convention on the Settlement of Investment Disputes between States and Nationals of other States.
<3> Принята на Генеральной Ассамблее ООН 2 декабря 2004 г. Резолюция Генеральной Ассамблеи 59/38. Official Records of the General Assembly, Fifty-ninth Session, Supplement No. 49 (A/59/49) // https://www.wipo.int/wipolex/en/other_treaties/details.jsp?treaty_id=259.
С точки зрения автора, правовая доктрина российского права также перешла на концептуальные позиции ограничения абсолютного иммунитета государства.
Так, действующая с 1995 г. ст. 127 ГК РФ допускала существование особенной ответственности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств. К случаям участия государства в гражданско-правовых отношениях, осложненных иностранным элементом, до самого последнего времени применялись нормы раздела VI «Международное частное право» ГК РФ (если иное не было установлено законом (ст. 1204 ГК РФ), а также процессуальные нормы ст. 401 ГПК РФ и ст. 251 АПК РФ о судебном иммунитете иностранного государства в судах Российской Федерации.
До принятия в Российской Федерации специального закона об иммунитете государства и его собственности этими нормами иностранному государству, выступающему в качестве носителя власти, предоставлялся судебный иммунитет в отношении предъявленного к нему иска в судах общей юрисдикции и арбитражных судах Российской Федерации, привлечения его к участию в деле в качестве третьего лица, наложения ареста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, принятия по отношению к нему судом мер по обеспечению иска и имущественных интересов, обращения взыскания на это имущество в порядке принудительного исполнения судебного акта суда. Такие действия допускаются только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или федеральным законом.
Значительным шагом в укреплении суверенитета Российского государства и развитии отечественной правовой доктрины стал Федеральный закон от 3 ноября 2015 г. N 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации» (далее — Закон N 297-ФЗ) <4>, вступающий в силу с 1 января 2016 г. В Законе N 297-ФЗ нашли свое отражение нормы Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (2004 г.) и реализована доктрина ограниченного государственного иммунитета в определенных законом случаях, которые не касаются осуществления суверенных властных полномочий, т.е. полномочий, которыми государство обладает в силу суверенитета и которые осуществляет в целях реализации его суверенной власти.
———————————
<4> Официальный интернет-портал правовой информации: www.pravo.gov.ru, 04.11.2015.
При анализе правового содержания юрисдикционного иммунитета становится очевидным, что к юрисдикционным иммунитетам иностранного государства и его имущества на территории Российской Федерации Федеральный закон относит:
— судебный иммунитет, который определяется в законе как обязанность суда Российской Федерации воздержаться от привлечения иностранного государства к участию в судебном процессе;
— иммунитет в отношении мер по обеспечению иска, представляющий собой обязанность суда Российской Федерации воздержаться от применения в отношении иностранного государства и имущества иностранного государства ареста и иных мер, обеспечивающих впоследствии рассмотрение спора и (или) исполнение решения суда;
— иммунитет в отношении исполнения решения суда, который понимается как обязанность суда Российской Федерации или федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по исполнению судебных актов, актов других органов и должностных лиц, воздержаться от обращения взыскания на имущество иностранного государства, принятия в отношении иностранного государства и его имущества иных мер в целях принудительного исполнения решения суда.
По общему правилу, установленному Законом N 297-ФЗ, иностранное государство не пользуется в Российской Федерации юрисдикционными иммунитетами, если оно явно выразило согласие на ограничение своего иммунитета либо в случае отказа от иммунитета в отношении конкретного спора.
При этом как суверенные государства Российская Федерация и любое иностранное государство могут установить на двусторонней основе иные правила о применении юрисдикционных иммунитетов (п. 3 ст. 1 Закона N 297-ФЗ).
Исключительно важным является установление Законом N 297-ФЗ принципа взаимности (ст. 4), который предполагает взаимное ограничение юрисдикционных иммунитетов иностранного государства и его имущества в предусмотренном указанным Законом объеме, если будет установлено наличие ограничений, касающихся предоставления Российской Федерации и ее имуществу юрисдикционных иммунитетов в иностранном государстве, в отношении которого и имущества которого возник вопрос о юрисдикционных иммунитетах.
Доктрина ограниченного государственного иммунитета сегодня реализуется применительно к отношениям частноправового характера с участием государства (его органов или учреждений) и заключается в соответствии со ст. 7 Закона N 297-ФЗ в том, что:
— иностранное государство не пользуется в Российской Федерации судебным иммунитетом в отношении споров, связанных с участием иностранного государства в гражданско-правовых сделках с физическими лицами, или юридическими лицами, или иными образованиями, не имеющими статуса юридического лица, иного государства, если такие споры в соответствии с применимыми нормами права подлежат юрисдикции суда Российской Федерации и указанные сделки не связаны с осуществлением иностранным государством суверенных властных полномочий;
— иностранное государство не пользуется в Российской Федерации судебным иммунитетом в отношении споров, связанных с осуществлением иностранным государством предпринимательской и иной экономической деятельности на территории Российской Федерации, а также на территории другого государства, если последствия такой деятельности имеют связь с территорией Российской Федерации;
— решение вопроса о связанности совершенной иностранным государством сделки с осуществлением его суверенных властных полномочий относится к компетенции суда Российской Федерации, который принимает во внимание характер и цель такой сделки.
Говоря образно, снятие так называемой вуали государственного иммунитета в определяемых законом случаях позволяет государству участвовать в гражданском обороте в соответствии с общими для всех участников этого оборота принципами. При этом важно знать, что скрывает «вуаль иммунитета», какие лица (ratione personae) участвуют в таких гражданско-правовых сделках. Помимо самого государства и его органов государственной власти, согласно ст. 2 Закона N 297-ФЗ, к ним относятся субъекты федеративного государства или административно-территориальные образования и их органы, осуществляющие суверенно-властные полномочия, а также учреждения или иные образования независимо от того, являются ли они юридическими лицами, в той мере, в которой они правомочны совершать и фактически совершают действия в целях осуществления суверенной власти государства. К таким образованиям, в частности, относятся государственные предприятия и учреждения (включая научно-исследовательские и образовательные организации), министерства и ведомства, государственные банки.
Специально оговариваются в Законе N 297-ФЗ случаи неприменения судебного иммунитета в отношении споров, в том числе связанных с интеллектуальной собственностью. Иностранное государство в соответствии со ст. 12 Закона N 297-ФЗ не пользуется в Российской Федерации судебным иммунитетом в отношении споров по поводу:
1) установления и осуществления прав иностранного государства на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации;
2) предполагаемого нарушения иностранным государством прав других лиц на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации.
Поэтому государственные органы, учреждения и предприятия иностранного государства, являющиеся правообладателями интеллектуальных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации в спорах на территории РФ, связанных с установлением и осуществлением прав интеллектуальной собственности или нарушением таких прав, не обладают судебным иммунитетом.
Иными словами, как устанавливает ст. 14 Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции при разбирательстве в суде другого государства при: (a) установлении права этого государства в отношении патента на изобретение или промышленный образец, торгового или фирменного наименования, товарного знака, авторского права или любой другой формы интеллектуальной или промышленной собственности, пользующейся правовой защитой, или (b) предполагаемом нарушении этим государством на территории государства суда интеллектуальных прав, принадлежащих третьему лицу и защищаемых в государстве суда. Конвенция фактически разделяет юрисдикционный иммунитет в частноправовых правоотношениях с участием государства и иммунитет суверенного государства в публично-правовых, политических правоотношениях (проявляющийся в дипломатическом иммунитете либо консульском иммунитете органов и должностных лиц государства).
Ограничение иммунитета при решении вопроса о связанности совершенной иностранным государством сделки с осуществлением его суверенных властных полномочий относится к компетенции суда Российской Федерации, который должен принимать во внимание характер и цель такой сделки. В данном случае законодатель при решении вопроса о снятии государственного иммунитета исходит из объединения двух критериев: цели сделки (теория цели сделки) и характера государственного акта (теория природы акта), являющегося либо актом осуществления суверенных правомочий государства, либо актом коммерческой или экономической деятельности.
В силу общего правила ст. 1231 ГК РФ установлен национальный режим охраны в отношении признания исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, содержания этого права, его действия, ограничений, порядка осуществления и защиты в соответствии с ГК РФ независимо от положений законодательства страны возникновения исключительного права (если международным договором РФ или ГК РФ не предусмотрено иное). При этом общие правила применимости норм международных договоров (норм международного права) к гражданским правоотношениям в сфере интеллектуальной собственности установлены в ст. 7 ГК РФ.
Для сравнения, Закон США о юрисдикционном иммунитете иностранных государств (1976 г.) допускает «снятие» судебного иммунитета иностранного государства на территории США в случае нарушения им общих норм и принципов международного права.
Принципиально важным для понимания сути ограничения государственного юрисдикционного иммунитета в отношении защиты и использования прав интеллектуальной собственности является то, что при нарушении, в частности, прав промышленной собственности как прав частного характера, субъективных гражданских прав, признанных и охраняемых в РФ, иностранное государство (его орган или учреждение), участвующее в гражданско-правовых сделках на территории РФ, не будет обладать судебным иммунитетом при рассмотрении споров о защите интеллектуальных в прав в судах РФ и может быть привлечено к имущественной ответственности. Внесенная Законом N 297-ФЗ окончательная определенность в этом вопросе, несомненно, будет иметь большое практическое и концептуальное значение.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Хлестова И.О. Российское законодательство об иммунитете иностранного государства и практика его применения // Государство и бизнес в системе правовых координат: Монография / В.Р. Авхадеев, С.Б. Бальхаева, Ю.В. Боброва и др.; Отв. ред. А.В. Габов. М.: ИЗиСП; ИНФРА-М, 2014. 320 с.
2. Карцхия А.А. Промышленная собственность и инвестиционный климат // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. 2015. N 3.
3. David P. Stewart. The Foreign Sovereign Immunities Act: A Guide for Judges. Federal Judicial Center, 2013. P. 13 // https://www.fjc.gov.
Если вы не нашли на данной странице нужной вам информации, попробуйте воспользоваться поиском по сайту:
Вернуться на предыдущую страницу